То, что Шеннон увидела, повергло ее в ужас. Барселона, отдаляясь с каждой секундой, превращалась в тонкую полосу на горизонте.
Пошатываясь от качки, еще вялая после сна, Шеннон со всех ног бросилась наверх. Забравшись на капитанский мостик, она обнаружила там Кейна, спокойно сидящего у штурвала. Яхта уходила все дальше в море.
Он сменил костюм на черную футболку и джинсы. Несмотря на всю свою ярость и растерянность, Шеннон не могла не заметить, как футболка обтягивала мускулистую грудь и сильные руки, подчеркивала широкие плечи. Он буквально излучал мужество и сексуальность.
— Куда мы плывем?
Кейн удивленно посмотрел на нее.
— Ты наконец проснулась? — небрежно сказал он, снова поворачиваясь к пульту управления с переключателями и горящими лампочками. — Как ты себя чувствуешь?
Как он посмел спрашивать ее об этом? Шеннон возмущенно уставилась на него. Предзакатное солнце переливалось в его волосах.
— Кажется, я задала тебе вопрос. Куда мы плывем?
Он внимательно изучал что-то на пульте и даже не удостоил ее взглядом.
— Возможно, ты убиваешь здесь время, Шеннон. Я же человек занятой. У меня целый список людей, с которыми я должен встретиться.
— Какой список? — тревожно спросила она, глядя на удаляющийся берег Испании. — Куда ты меня везешь?
Он управляет судном с ловкостью профессионала, отметила она, ожидая ответа.
— Мне необходимо доставить кое-какие бумаги в Канны до конца недели. А я уже потерял уйму времени, — спокойно отвечал он. — Так что, боюсь, тебе придется сопровождать меня в этом маленьком путешествии.
— Канны! Канны! — повторила она с ужасом, не желая поверить в то, что слышала. Наверное, он шутит. — Это же Франция!
Кейн повернулся к ней, кивнул головой и улыбнулся. В его улыбке она увидела насмешку.
— У тебя была пятерка по географии, Шеннон? Я не думал, что в этих модных дорогих школах чему-то учат.
— Ты высокомерная скотина! — с яростью сказала она и отвернулась. Некоторое время она молча смотрела на удаляющийся берег, пытаясь сдержать слезы, потом повернулась к Кейну. — Немедленно разверни эту штуковину! — решительно заявила Шеннон.
Он проигнорировал ее слова.
— Разверни яхту! — повторила она свой приказ.
— Извини, Шеннон, но я не могу этого сделать, потому что и так уже выбился из расписания. У меня нет помощника, а так как ты сказала, что ничем особо не занята, я подумал, что ты вполне можешь составить мне компанию.
— Это называется похищением! И ты еще имеешь наглость просить меня о помощи? Никогда! — взвизгнула она.
— Ты же говорила, что тебе нравятся яхты.
Разве? Она не помнила.
— И я знаю, что ты иногда помогала отцу.
Да, когда-то давно. Однажды Кейн плавал с
ними на яхте. Шеннон очень неловко чувствовала себя в их компании.
— Ты похищаешь меня, чтобы отвезти к нему? — Ею овладел страх, к которому примешивалась ярость, поскольку он обманом завлек ее на яхту. — Если ты сейчас же не повернешь к берегу, я доберусь вплавь!
— Не будь смешной!
— Смешной? Тогда смотри! — Она отступила назад, не подозревая, что Кейн сбросил скорость. Яхта резко дернулась, и Шеннон больно ударилась о поручни.
— Не будь глупой! — раздраженно сказал Кейн и схватил ее за руку, когда она снова рванулась к борту. Он был слишком силен и быстр, чтобы Шеннон смогла опередить его. Она вскрикнула от обиды и сдалась — его рука, словно железный обруч, сдавила ее кисть.
— Отпусти меня! — кричала Шеннон, пытаясь высвободить руку, другой рукой она колотила его по груди. — Пусти!
— Ради бога, Шеннон! Успокойся! Неужели ты думаешь, что я взял бы тебя с собой, если бы у меня был выбор? Я уже пропустил из-за тебя встречу, которая была назначена на сегодняшний вечер. Ты мирно спала, и я не хотел тебя тревожить. У тебя здоровенный синяк на лбу, и ты выглядишь так плохо, что я не оставил бы тебя одну в Барселоне, даже если бы его и не было.
У нее закружилась голова, но не от слабости, а от близости Кейна. Шеннон изо всех сил оттолкнула его.
— Ах, значит, ты похищаешь меня ради моего же блага?
— Надеюсь, что так.
Солнце светило ей в глаза, заставляя прищуриться, когда она, подняв голову, с вызовом посмотрела на Кейна.
— Что это значит?
— Думаю, при должном уходе ты выздоровеешь через пару дней. И я надеюсь, что за это время смогу убедить тебя вернуться домой. В конце концов, рано или поздно ты должна будешь свыкнуться с мыслью, что...
— С какой мыслью? — настороженно прервала она его.