Они остались в салоне вдвоем с Камиллой; та, напевая, разглядывала в огромное зеркало между окнами свое золотистое платье и модную шляпку.
— Ты обратил внимание на девушку? Удивительно хороша, верно?
— Да, — согласился он. — Она так хороша, что я буквально оглушен.
— Кристер, когда меня нет… Когда меня много месяцев нет с тобой, ты мне верен?
— Ну, в общем — да. Не всегда и не на все сто, но это, смотря что именно ты понимаешь под верностью.
Она опустилась в кресло, неожиданно печальная и задумчивая.
— Австралия далеко. Меня не будет всю осень. Когда я подписываю контракт, мне всегда кажется, что поездка будет замечательной. Но теперь я думаю…
— До твоей поездки еще целых три месяца. Впереди лето, проведем его вместе.
Он не заметил, как погасла трубка.
— Кам! А если я попрошу тебя заказать это белое платье? Прямо сейчас. С длинными рукавами, и со шлейфом, и со всем прочим.
Она немного помолчала, потом сказала:
— Слушай, Кристер Вик! Пять лет ты упрямо избегал разговоров о браке. А когда, наконец, делаешь мне предложение, то выбираешь самое неподходящее место и самый неподходящий момент. Да, романтиком тебя не назовешь. Я права, это действительно предложение?
— Да, Кам, боюсь, что так…
— Подвенечное платье? — просияла Аста Арман. — Разумеется, мы можем сшить тебе подвенечное платье. Подумать только, я была уверена, что Кристер предпочтет мимоходом заскочить в ратушу и зарегистрироваться в самой повседневной одежде.
— Нет, я хочу настоящего венчания в церкви. Но без маршей из «Аиды» и музыки из «Лоэнгрина».
Обрадованная фру Арман позвала Марию, неожиданно раскрасневшаяся и похорошевшая Мария помчалась за рулоном ослепительно белого файдешина и принялась поздравлять Камиллу и Вика. А в стороне стояла мрачная и разочарованная Ивонна в шикарном платье «Васа», до которого теперь никому не было дела.
— Когда оно должно быть готово? — спросила Мария.
— К середине лета.
— Так скоро? — Аста Арман встревожено наморщила лоб. — Но, Камилла, дорогая, я думала… ведь все остальные платья тебе нужны только к сентябрю… Господи, как же мы со всем этим справимся? Что скажет фрекен Меландер?
До этой минуты Кристер почти не обращал внимания на Марию Меландер. Теперь он заметил, что у той жутко усталый вид. Однако, встретив серьезный взгляд серых глаз, он понял, что она держится на внутренней энергии и силе воли, которая в сотни раз крепче ее хрупкого тела. Похоже, она всегда все серьезно обдумывает, взвешивает, прежде чем что-нибудь пообещать. Он поймал себя на том, что с нетерпением ждет ее ответа, как будто его женитьба на Камилле целиком зависела от платья.
Мария Меландер убрала со лба локон, выбившийся из строгой прически, и кивнула.
— Думаю, успеем. Разумеется, если не случится ничего неожиданного. Но тогда никаких других заказов.
— Разумеется, — согласилась Аста, — вы и так уже перегружены. С этой минуты придется всем отказывать.
Тут в дверь громко постучали, и в салон просунулась лохматая головка Би.
— Там пришла какая-то дама со спутником.
— Ты разве не могла сказать, что я занята? — возмутилась Аста. — На сегодня я ни с кем не договаривалась.
— Она говорит, что для нее всегда найдется время.
Самоуверенная интонация, так хорошо переданная Би, заставила насторожиться. В радостную и благожелательную атмосферу салона вдруг вкралось какое-то напряжение.
— Не может быть, — жалобно простонала Аста. — Не может быть, ведь она за границей…
— Она говорит, — беспощадно продолжала Би, — что не привыкла, чтобы ее заставляли ждать, особенно здесь. Она такая большая и толстая — сомневаюсь, что мне удастся надолго ее задержать. Ее зовут…
— Спасибо, я знаю. Ее зовут Вероника Турен. Попроси… Пригласи ее сюда.
Тут Ивонна приоткрыла свои красивые нежно-розовые губки и произнесла одно-единственное слово:
— Ч-черт!
А Мария Меландер горько прошептала:
— Если ничего не случится… О, Боже!
И тут появилась Вероника Турен.
Она стремительно ворвалась в комнату, чмокнула в щеку Асту, нежно улыбнулась Ивонне, небрежно — Марии, восхищенно — примадонне Камилле Мартин. Потом крепко и решительно пожала руку Кристеру Вику. Она сразу же заполнила собой все пространство, подмяла под себя всех настолько, что Кристер невольно задумался, как это ей удается.
Би сказала, что она большая и толстая, но на самом деле Вероника не была ни высокой, ни тучной. Пожалуй, просто крепкого телосложения: ее шея, плечи, руки, спина — все было крупнее и шире, чем обычно у женщин ее возраста. Если, конечно, можно точно определить ее возраст. Кристер прикинул, что ей за сорок, но, наверное, не больше сорока пяти.