«Дорогая Мэри! Обязательно нужно увидеться, дело жизненно важное. Мне известно кое-что ужасное о смерти Свена и Гилберта. Приходи в четверг, в 9 вечера, к памятнику Карлу XIV Юхану возле шлюза. Приходи обязательно. Ты единственная, кому я вполне доверяю.
«P. S. Разумеется, сохрани это в тайне. Смотри, чтоб никто тебя не видел».
Веспер Юнсон сложил лист и спрятал в конверт.
— Что же вы не захватили его с собой в кино, фру Денер? Ведь, во-первых, оно было срочное, а во-вторых, вы наверняка узнали по почерку, что письмо от вашего брата.
— Я понятия не имела, что оно пришло, — упрямо заявила она. — Когда заходил почтальон, я была в ванной, в довершение всего Хильда умудрилась положить поверх какую-то рекламу. Только вечером, вернувшись домой, я обнаружила, что на имя невестки пришло срочное письмо.
— Муж считает, оно поддельное, — заявила Мэри Леслер.
Веспер Юнсон хмыкнул.
— Вы не против, если я захвачу его с собой?
— Конечно, нет.
Он сунул письмо в карман, а Мэри Леслер продолжала:
— Не могу понять, откуда, но автор письма знал, что нынче вечером я буду здесь.
Веспер Юнсон промолчал.
Наконец мы откланялись и вышли на улицу.
— Письмо действительно подделка? — спросил я в машине.
— Безусловно.
— И откуда оно отправлено?
Он включил первую скорость и тронул с места.
— С центрального почтамта.
— А письмо, которое получила Хелен, тоже отправлено оттуда?
Веспер Юнсон кивнул, и некоторое время мы ехали молча. Вдруг он расхохотался. Я изумленно уставился на него.
— Нет, вы послушайте! Допустим, вас с завязанными глазами привели на стрельбище. Вы палите в ту сторону, где вроде должна быть мишень, и выбиваете пять из шести. Что бы вы тогда сделали?
— Разразился бы таким же диким хохотом, как вы!
— Ей-богу, я замечательно блефанул! — довольно хмыкнул он.
Я ничего не понял, о чем и сообщил. Он объяснил:
— У меня не было ни единого доказательства, что Клара Денер была вчера вечером у шлюза. Как говорится, стрельнул совершенно вслепую. Кстати, это вы рассказали, что после обеда она поднялась за братом на второй этаж, и опять-таки вы сообщили, что она его расспрашивала про содержание письма. Весьма правдоподобно, что добряк Нильс дал старшей сестре прочесть письмо брата. Зато очень маловероятно, чтобы Клара Денер спокойно сидела в кино, зная, что Нильс и Лео тем временем обсуждают секреты, связанные со смертью Свена и намеченным визитом в полицию. Я нанес упреждающий удар — и угодил в самое яблочко.
Пустые улицы центра, редкие прохожие на тротуарах, уличные фонари мерцают сквозь влажную дымку. Мысли в голове метались, как стайка плотвы в сетях. Сквозь замешательство сквозило разочарование. Неизвестный, на котором я выстроил всю версию насчет смерти Свена и Гилберта Леслеров, оказался пустышкой. Выяснение его личности не пролило света на оба убийства.
Неожиданно меня поразила одна нестыковка.
— Но почему старушка Таппер призналась в визите Денера? Разве не лучше было просто промолчать?
Веспер Юнсон вздохнул.
— Не скажите. Вдруг Винсент Денер встретил кого-то на лестнице или оставил в квартире следы? Откуда фрекен Таппер это знать? Но тогда полиция поймет, что она солгала. Нет, куда надежнее поступить иначе: сообщить о визите, но утверждать, что неизвестного она не знала, и немножко приврать, описывая его внешность. К примеру, сказать, что он гораздо старше.
— Как вы умудрились выжать из нее признание?
— Она долго запиралась, но когда услышала, что привратник узнал Винсента, сдалась.
Я опешил.
— Так ведь он не узнал!
Комиссар сочувственно вздохнул.
— Ну, вы просто ребенок!
Я помолчал, лихорадочно прикидывая варианты.
— Когда вы спросили у Винсента Денера, не слышал ли он, что кто-то вошел в квартиру, пока он сидел в библиотеке, вы имели в виду Свена Леслера?
— Просто Свен Леслер должен был прийти именно тогда, — ответил Веспер Юнсон. — Но поскольку раздвижные двери библиотеки были закрыты, Винсент ничего не слышал.
— Вы уверены, что Винсент Денер говорил правду?
— А как по-вашему?
Пришлось признаться:
— Рассказ кажется вполне достоверным, но теоретически он мог застрелить Гилберта, пока дядя отпирал железную дверцу на крыше.
Комиссар согласился.
— Справедливо. А кто подсыпал дядюшке снотворное и утопил его? Ведь Винсент после девяти уже сидел в «Риче», это доказано.