Веспер Юнсон замолчал, глубоко вздохнул. Теперь он был совершенно спокоен, и ничто на его лице не выдавало торжества или радости. Я попытался собраться с мыслями — еще бы, столько сенсаций сразу!
— Выходит, судебный медик был совершенно неправ?
Веспер Юнсон отреагировал сдержанно:
— Я не стал бы утверждать так категорично. Если мне не изменяет память, он сказал, что смерть была вызвана внутренним кровотечением и что грудная клетка Гилберта Леслера быстро наполнилась кровью. То есть смерть, по всей вероятности, наступила очень быстро, но точно определить это время невозможно. Сегодня утром я заходил к эксперту. По его мнению, вполне реально, что Гилберт Леслер мог прожить еще примерно полчаса после выстрела. Пожалуй, он бы прожил и дольше, если бы не шевелился. Неподвижность и поза замедлили кровотечение. Но когда он очнулся и пополз к выключателю, перебитые сосуды не выдержали. А когда он вдобавок встал и зажег свет, кровь хлынула потоком, и все было кончено.
Я задумался, и кое-что пришло мне в голову.
— Но разве неудивительно, что безвольный и нерешительный Лео Леснер вдруг проявил подобную инициативу?
Веспер Юнсон как-то странно покосился на меня.
— Вы совершенно правы, но я очень сомневаюсь, что Лео Леслер сам додумался, к каким последствиям приведет то, что брат умер раньше племянника. Под вопросом, ему ли принадлежала идея увезти тело.
Я ошеломленно уставился на него, а он продолжал:
— У меня нет доказательств, но я почти уверен, что одновременно или сразу после Лео Леслера в квартиру с крыши спустился еще кто-то. И это был человек хитрый, сообразительный, волевой.
— Убийца!
Он кивнул.
— Убийца Лео Леслера. Несомненно, этот человек оценил все последствия, разработал план и использовал Лео Леслера.
Только я собрался о чем-то спросить, как снизу донесся звонок. Веспер Юнсон вскочил, вопросительно глянул на меня и через холл кинулся вниз, в столовую.
Звонили у входа. Горничная уже открыла, и в комнату с высокомерной миной просеменила Клара Денер. Следом шли Мэри Леслер с мужем.
— Извините за опоздание, — сказал Нильс Леслер, пригладив рукой редкие волосы. — Машина забарахлила, пришлось заехать в мастерскую.
Комиссар хмуро смотрел на них.
— Разве вам не сообщили, что сегодня все отменяется?
Клара Денер даже бровью не повела. Мэри Леслер покачала головой.
— Мы ничего не слышали.
— После обеда мы были у адвоката, — объяснил ее муж, — а потом ужинали в ресторане.
Веспер Юнсон прикусил губу. В библиотеке зазвонил телефон. Просили комиссара. Он прижал трубку к уху и стал слушать, барабаня пальцами по столу. Потом вдруг закричал:
— Бога ради, найдите его! Разошлите повсюду машины! Говорите, мост Сканстульбру? Да, я приеду сам.
Он с мрачным видом бросил трубку и чертыхнулся.
— Мальчишка сбежал. Вскочил на велосипед и укатил в сторону Сканстульбру. А я без машины.
Он машинально схватился за телефон, но отдернул руку. Постоял в задумчивости, потом кинулся в столовую к Нильсу Леслеру.
— Вы меня не подвезете?
На добродушном лице отразилось замешательство.
— Да-да, конечно. С удовольствием.
— Отлично, — кивнул комиссар. — Но ехать надо немедленно. Дамы могут составить нам компанию. Ведь дело касается всех.
Мы выскочили из квартиры, причем меня кольнуло странное чувство, что больше я сюда не вернусь. В переулке стоял свежевымытый сверкающий синий «нэш».
— Сначала к мосту Сканстульбру, — сказал Веспер Юнсон, когда мы обогнули пестрящую цветами площадь. Он сидел впереди рядом с Нильсом Леслером и нервно теребил дверную ручку. Время от времени он поворачивал голову, и я видел сеточку морщин вокруг глаз и рта. Что это — знак тревоги или разочарования?