Маркел неопределенно качнул головой: то ли не согласен, то ли не расслышал. Поп наклонился к его лицу. Маркел плюнул.
Отец Григорий отошел, спокойно вытер платком волнистую русую бороду. Сказал поручику Храпову:
— Мученик он, страдалец... Таких раньше на кресте распинали...
— Это можно. Тэ-эк... — Храпов по-крысиному повел длинным носом в сторону адъютанта: — Принеси-ка палку... черенок от лопаты.
Потом подозвал конвойных, что-то им шепнул. Солдаты подошли к Маркелу, распяли ему руки, продели палку в рукава пиджака.
Распятого подвели к петле. Толпа молчала. Тихо было. Только земля, казалось, чуть подрагивает от дальних громов.
Большая гроза шла над урманом...
