— А ещё меня считают мастером маскировки. Благообразный старичок, уже отошедший от дел, манипулирует всеми силами в городе, даже не появляясь в нем годами. Или все эти путешествия лишь прикрытие, а сами вы в это время наблюдаете за Светозаром? — Янг Син, похоже, нравилась игра, которую затеял Е Мо.
— По-разному, иногда я действительно остаюсь здесь, но последние два года, к сожалению, отсутствовал, и смотри, до чего дошло. Но ты не ответила на вопрос о моем сыне, что ты заметила?
— Знаете, а вы правы, Е Цзун всегда был простоватым. Но простоватым не значит идиотом, а именно им он и стал! А началось это, дайте подумать, где-то год назад, сразу после... Вы хотите сказать, что это он? -- а вот здесь Янг Син действительно удивилась.
— Да, это сделал Не Ли! Этот ублюдок свел с ума моего сына! — в ярости выкрикнул спокойный до этого нынешний глава города. Чашка с вином в его руке разбилась, а вино разлилось. Обычно аккуратный Е Мо, не обращая внимание на этикет, вытер руку о свое торжественное ханьфу и стал глубоко дышать, пытаясь успокоиться.
— Уважаемый Е Мо, — почувствовав волну жуткой ауры чудовищной силы, Янг Син быстро вспомнила о субординации. — Я выразилась несколько грубо, всё не так плохо, ваш уважаемый сын за последний год принял несколько, на мой взгляд, спорных решений, но это совершенно точно нельзя назвать безумием. Да и как Не Ли, даже если он в прошлом могущественный заклинатель, мог использовать технику против стального мастера? Его текущий уровень духовного развития слишком мал.
— Приношу извинения, я слишком сильно вспылил. Но учитывая, что почти все мои родные поражены каким-то проклятьем, мне действительно трудно сдержаться. Моё сердце греет лишь то, что внучка избежала этого ужаса, — стал приходить в себя легендарный заклинатель.
— Со стороны может казаться, что всё не так плохо, но это не так. В разуме старейшин семьи Вьюги что-то сидит. Всех моих сил и знаний не хватает понять, что с ними происходит. Но я провел расследование и точно установил, что все, кто общался с Не Ли после того случая в академии год назад, «сходят с ума».
— Их действия и решения абсолютно логичны и нормальны. Они продолжают жить как обычно и действовать как раньше всегда, но только если это не касается Не Ли. Что бы я ни говорил, какие бы доказательства ни предоставлял, они остаются на его стороне. Они готовы поверить любым его словам, сделать всё, что принесет ему выгоду. При этом это не какой-то контроль разума. Они содействуют ему даже там, где он этого не просил, и в тех областях, о которых он не знал.
— Но мое внимание сразу привлекла Е Цзыюнь. Она мыслила как и я, она адекватно оценивала поступки Не Ли и пыталась открыть все глаза на его действия, но её не слушали. Меня тоже не стали слушать, но у меня достаточно силы, чтобы это не имело значения.
— И тогда я стал расследовать более глубоко и понял: весь город поражен этой заразой. Я поминутно восстановил действия Не Ли и понял, что чем дольше и теснее человек общался с Не Ли, тем более странным становилось его поведение, даже уровень духовного развития никак не влиял на заражение.
— Но были и те, кто сопротивлялся его влиянию. У этих людей нет ничего общего, кроме одного: все они перед общением с Не Ли или сразу после него взаимодействовали с Фан Юанем! — ошарашил всех Е Мо.
— Город стоит на грани войны, и нашим семьям так или иначе пришлось бы договариваться, и Священная семья получила бы значительную власть. Но настолько открытый разговор я начал, потому что мне нужно знать всё о Не Ли и о том, как спасти моих родных.
— Я не знаю, кто ты, Фан Юань, но вы появились одновременно и стали враждовать, а враг моего врага... Так что я готов пойти на множество уступок, но ты, Фан Юань, должен рассказать мне всё!
Глава 25. Переговоры, часть 2
Слова Е Мо заставили задуматься всех присутствующих. Но чем больше они вспоминали, тем яснее становилась картина произошедшего, каждый мог найти подтверждение словам городского главы.
Янг Син вспомнила свой первый разговор с Не Ли, он тогда показался ей глупым мальчишкой, который не походил не то что на древнего мудреца, он даже для своих тринадцати лет был не слишком умен.