Ладно. Подумаю об этом позже. Как минимум, пара дней у меня есть.
Навалившаяся усталость не желала проходить, несмотря на то, что мы прибыли в Лепесток ещё вчера. После краткого доклада барону, хлопот по обустройству и прочей маловажной дребедени, я кое-как доковылял до своей комнаты, заперся на засов и, скинув обувь, рухнул на кровать. И, несмотря на ранний вечер, уснул практически до следующего полудня. Только вот проснулся, кажется, ещё более разбитым, чем вчера. А стоило мне вылезти наружу, как гварды (кроме Инея, патрулирующего границу) тут же перехватили меня и затащили на вершину одной из башен, желая поболтать вдали от лишних ушей и выслушать историю о нашем путешествии из первых уст.
Пришлось рассказывать. Благо, больших умственных усилий это не требовало — скрывать от соратников было особо нечего, так что можно было расслабиться и просто вспоминать. Я вкратце пробежался по всем важным вехам, то и дело останавливаясь, когда слушатели требовали подробностей.
— Ладно, тогда до завтра, — тяжело вздохнул Сорока. — Мне в патруль ночью, так что пойду отсыпаться, пока могу.
— Да и нам пора, — кивнула Пушистик. — Барон нас с Вампиром и Беорном поставил ответственными за до сих пор появляющихся новых воинов. Там ведь совершенно разного уровня бойцы — от совершенных новичков до опытных авантюристов, которые до гвардов совсем немного не дотягивают. Вот и пытаемся их как-то… рассортировать, и заодно самых плохих подтянуть.
Попрощавшись с товарищами, я решил остаться на вершине башни. Погреться на солнышке ещё немного, побыть в тишине… относительной. Снизу, с внутреннего двора замка, то и дело доносились обрывки криков. Но даже так — хорошо. Лениво прикрыв глаза, я и сам не заметил, как начал проваливаться в сон.
— Привет, Грегори, — раздался сбоку от меня смутно знакомый женский голос.
— Ммм… — я с неохотой приоткрыл один глаз, скосив его на незваную гостью. — Что…
И тут же вскочил на ноги, поперхнувшись несказанной (слава богам!) фразой. Сон как рукой сняло.
Эпилог
— Добрый день, миледи, — я с откровенной опаской воззрился на девушку, присевшую на край парапета между зубцами башни и беззаботно болтающую ногами над пропастью. — Чем обязан?
Уж что-то, а это узкое, невероятно красивое лицо я видел сотни раз. Сложно было не узнать… Фортуну. Сходство, конечно, не полное, но более чем чёткое. Скорее всего, одни из первых статуй богов ваяли с натуры, а потом скульпторы просто копировали, пусть и тщательно, с первых образцов, внося в статуи всё новые и новые ошибки, так что те постепенно теряли сходство с оригиналом, но всё ещё оставались узнаваемы.
— Хотела поговорить с тобой, мотылёк. Видишь ли, в чем дело… — Фортуна замолчала, задумчиво покрутив рукой в воздухе. — Нам нужно поговорить о твоём Даре.
Я устало потёр глаза. Напряжение последних недель давило на меня, требовало забиться куда-нибудь в тихую и тёмную нору, отключиться от мира и пару дней ничего не делать. Спать, есть и плевать в потолок. Эмоции словно выцвели, подернулись незримой пеленой, мысли двигались в голове с трудом, как нагруженные донельзя лошади. Вот что богине стоило прийти хотя бы через денёк, когда я буду более… адекватен?
— Нужно так нужно. Давайте поговорим, — вздохнул я. — Почему, кстати, нужно-то?
Фортуна, глянув на меня, заулыбалась и похлопала по нагретому солнцем камню рядом с собой:
— Присаживайся. Разговор будет долгим. С чего бы начать…
Подойдя к краю башни, я взглянул вниз. Если упаду — падать долго. Но, учитывая, что у меня есть Полёт — нестрашно. После того, как я пару недель провёл на зачастую не меньшей высоте, передвигаясь по веткам, меня уже сложно было напугать таким. Так что я спокойно уселся рядом, на всякий случай придерживаясь рукой за зубец ограждения. Закрыл глаза и подставил лицо тёплым лучам весеннего солнца.
— Скажи, Грег, как ты думаешь — зачем тебе дали такой необычный Дар? — прозвучал сбоку мелодичный голос богини.
— Не знаю, — ответил я, даже не подумав открыть глаза. — Я думал об этом… давно, ещё в самом начале. Так ничего и не придумал. Я не герой. По крайней мере, не был им на момент получения Дара. Да и сейчас… я просто стал сильнее. Как раз-таки благодаря этому Дару. Не будь его — и я бы до сих пор сидел на руднике, колотил руду и пытался скопить деньги, чтобы попытаться выкупить семью.
— Ты не герой, это верно, — кивнула Фортуна. — И, на самом деле, это даже хорошо. Герои горят ярко, но недолго. Вспыхивают — и умирают, зачастую довольно глупо. А богам нужно, чтобы носитель Дара жил. Хотя бы лет пять после его получения.