Спросила Бой Зян:
— О Хэбиа Плао! Зачем ты нынче надела такой роскошный наряд?
— Я надела этот наряд, чтоб солнце меня не опалило, чтоб муравьи не искусали, а если я прогневаю горных духов или духов речных рассержу, если упаду в глубокую пропасть и мать с отцом спасти меня не успеют, чтобы красивой и нарядной я перед божествами предстала.
Сказала Бой Зян:
— Так вот зачем ты надела этот роскошный наряд.
Три девушки вышли к ручью, набрали воды в тыквенные бутыли, потом поставили бутыли обратно в корзины и к морю спустились, чтобы омыться. Сбросив юбки, развесили их на ветвях огромного дерева, кофты сняли, на кусты их бросили. Разделись девушки и прыгнули в воду. И забурлили, запенились волны — ввысь взметнулась вершина бамбука на берегу, потом волны улеглись и вершина бамбука вниз опустилась. Здесь волны едва набегали на берег. А в широком море огромные волны вздымались — каждая волна величиной с корзину для риса, не с корзину для риса, а с дом. Волны грозно ревели.
Говорит Хэбиа Плао:
— Что за чудесный залив! Вы только взгляните, молодые побеги бамбука словно просятся: «Сорвите нас!» Вон ладьи вверх по течению плывут, а вон лодки рыбацкие сети тащат. Птица парит в вышине, она таовао зовется, а внизу кружит белая цапля-хохлатка. Как славно здесь, как весело солнце все заливает своими лучами. О мой жених Дам Зи! Полюбуйся, мои ягодицы — точно луна в первый месяц года, бедра мои — словно луна на ущербе, груди мои так и дышат свежестью, будто воздух в начале весны. Ничего нет на свете прекрасней, чем мое тело.
Красавица веселилась, как птица, не уставала она вспенивать воду, песни пела, звала Дам Зи, своего жениха, и столько раз вспоминала она о Дам Зи, сколько волн было в море.
Вдруг увидели девушки три морские ладьи, которые прямо к ним приближались. То были ладьи братьев богатырей, приплывших за Хэбиа Плао. Поистине дивные ладьи скользили по воде! Впереди, на носу, развевались флаги, за ними — виднелись мачты, паруса надувались ветром, летели ладьи среди огромных волн, грохочущих волн. Увидела Хэбиа Плао ладьи и говорит подругам:
— Взгляните, какие прекрасные лотосы скользят по волнам! О, если бы нам на лотосах этих погулять, порезвиться, сердце потешить, поплавать по морю, радость нас обуяла бы, о подруги!
Сказала Бой Зян:
— Кто знает, выпадет ли когда-нибудь на нашу долю такая удача?
Красавица Хэбиа Плао опять прыгнула в волны и снова вспенила воды. А Син Мэнга гнал боевые ладьи все ближе и ближе. Выждал он, пока красавица Хэбиа Плао от берега подальше отплывет, ринулся к ней на своей лодке, за волосы ее схватил и вытащил из воды. Хэбиа Плао громко закричала, но волны громче ревели. Подружки Бой Зян и Бан Хэмат выскочили в страхе из моря на берег. Они забыли о юбках, тыквенные бутыли с водой на берегу оставили и со всех ног побежали к селенью.
Вскричала Бой Зян:
— О Небо! О люди селенья! О наши соседи! О Ти Мэре, о Дам Шан, о Дам Тюк! Нашу подругу, красавицу Хэбиа Плао, чужестранцы схватили и за море увезли. Спешите же нашу подругу вызволить!
Услыхав, что его сестру полонили морские разбойники, Ти Мэре рассвирепел, словно буйвол в летний солнечный день.
— А правду вы говорите? Кто же тот храбрец, который полонил мою сестру?
Ти Мэре тотчас схватил в руки свой меч и кхиен да позвал сотню молодцев, не сотню, а тысячу, чтоб ладьи отнесли к причалу. Спешил Ти Мэре сразиться с врагом, сестру вызволить. Всполошились все люди селенья; одни к востоку бежали, другие мчались к западу. Кто нес боевые ладьи к морскому берегу, кто спешил строить новые боевые ладьи. К Ти Мэре на подмогу явилось еще семь богатых могучих вождей, чтоб с Дам Зи сразиться.
Меж тем Син Мэнга направил свою ладью к далекой земле, ладья не плыла, а летела. Причалил он к берегу и там передал красавицу на большую ладью, на ту ладью, где старший брат сидел. Увидел Дам Зи красавицу Хэбиа Плао и говорит ей:
— Хэбиа Плао, моя невеста! Зачем ты собрала в узел свои юбки, зачем понесла тот узел на голове и в страну к чужеземцам-лаосцам убежала? Зачем ты собрала свои кофты и кинулась в кхмерские земли? Как лодка, которая стремится к причалу, как улитка, которая ползет по холмам в поисках леса, как бедняк, который ищет приюта в богатом доме, ты металась то в одну сторону, то в другую. Кто смутил тебя хитрыми речами, что решила ты укрыться на этом далеком острове? Мы ведь обменялись с тобой браслетами, которые звенят на запястьях, ожерельями обменялись, которые на шее висят. И лицом мы друг другу любы, и статью по нраву, ты мне стала невестою, а я тебе — женихом. И свидетель тому мой друг Прон Мын. Он нам обещал, что никуда ты от нас не уйдешь, а если укроешься в богатом селенье, спрячешься там, словно в воду канешь, он все равно тебя найдет, все равно отыщет тебя, где бы ты ни была. Нарушила ты свое слово, а все напрасно. Ты хотела сухую траву снова сделать зеленой, плохое вино сделать хорошим, ты справедливость спутала с несправедливостью и бежала в селенье хрэ, в край банаров, ты бежала то в западную сторону, то в восточную. Тебя унесло, будто вершу потоком, везде я искал тебя: и по берегам ручьев, и возле рек, и нашел наконец.