Все дни Дам Шан проводил в забавах: от зари до зари вертел он волчок.
Хэбхи выходила, звала его:
— О муж мой! Рису поешь! Он давно на столе, остыл, стал тверже камня. А курица, которую мы для тебя зажарили, засохла и стала будто костлявый тощий ястреб.
— Если вы голодны, ешьте! А я опять запущу волчок!
Забавам не было конца.
А между тем Мэтао Гры, богатый и могущественный вождь, прослышал о красоте Хэни и отправил к ее дому слуг, чтоб они истину отделили от лжи и рассказали ему все как есть.
Повелел своим слугам Мэтао Гры:
— Эй, слуги! Пойдите взгляните, прекрасна ли вправду Хэни. Если вас спросят, зачем вы явились, скажите, что с ночи ушли на охоту, а к утру с пути сбились.
Сказал так и отпустил слуг. Взобрались они на слона. Одни на спину сели, другие — на шею, в руках все держали мечи и луки. Подъехали они к дому Хэни и внутрь заглянули.
Спросила Хэни:
— Эй, что вам надобно, что вы здесь ищете?
И услыхала в ответ:
— Всю ночь в лесу мы охотились за всяким зверьем. Угости же нас, хозяйка, рисом.
Хэни тотчас дала им рису и другими яствами накормила.
Наелись охотники, а потом спрашивают:
— Где же ваш хозяин?
— Хозяин запускает волчок.
— Запускает волчок?
— Да, вон там, на лугу, где пасутся быки и коровы, где бродят буйволы.
— А коль ты позовешь его, он придет сюда?
— Нет, не придет, — отвечала с грустью Хэни. — Как-то раз явился торговец слонами, я кликнула мужа, да только напрасно. Рису поесть и то домой не заходит.
Охотники, не мешкая, взобрались на слона и поспешили к своему вождю.
Мэтао Гры вскричал:
— Эй, ничтожные, говорите скорее! Видели вы Хэни иль не видели? Прекрасна она или нет? Только правду скажите.
Слуги ему отвечали:
— Всю правду мы тебе скажем! И впрямь прекрасна Хэни. Она, словно солнце, сверкает, она — как вечернее звездное небо. Будто иглы у дикобраза длинны и тонки ее пальцы.
И снова спросил Мэтао Гры:
— Прекраснее ли она той из моих жен, что готовит табак для меня?
— Во сто крат прекрасней! — разом вскричали слуги.
— А той, что бетель мне готовит?
— В тысячу крат Хэни красивей!
— А коль сравнить ее с моею старшей женой?
— Хэни во много крат прелестней!
И тотчас слугам повелел Мэтао Гры:
— Слона поймайте да ведите скорей ко мне!
Снарядили слона, укрепили седло, сел Мэтао Гры на слона и поехал к дому Хэни. Вошел в дом и сел посредине.
Спросила Хэни:
— Что за дело привело тебя к нам, о вождь?
— Приехал я проведать друга своего, Дам Шана. А где же он сам?
— Мой муж занят: запускает волчок в лугах за селеньем, — отвечала Хэни.
— Что же ты медлишь? Зови мужа, я в гости к нему приехал, — молвил Мэтао Гры.
— Что толку его звать? Он не откликнется и домой не придет.
Хэни, чтобы гостя приветить, зажарила курицу, да еще натолкла в ступе белого блестящего рису. Потом еще курицу с рисом сварила. Сели они с гостем, поели и вина не забыли выпить. Чуть не до вечера просидели. Молвил наконец Мэтао Гры:
— Пора собираться мне в путь. Жаль, нету дома Дам Шана, не то посидел бы я с ним под этим кровом гостеприимным.
— Останься и отдохни, — сказала хозяйка.
— Нет, мне пора; был бы дома Дам Шан, я бы еще погостил.
Сказал так Мэтао Гры, поднялся и вышел, а трубку свою бамбуковую нарочно возле ложа оставил. Взобрался он на слона и поехал к воротам, но вдруг воротился.
— О Хэни, я трубку свою оставил, отдай мне ее.
Хэни звонко крикнула:
— Эй, слуги! Трубку найдите и гостю скорее подайте!
— О хозяйка, сама принеси мне трубку, — почтительно попросил гость. — Никому не вели к ней прикасаться!
Взяла Хэни трубку и протянула ее гостю. Хитер был Мэтао Гры; прикинулся он, что трубку никак не достанет, а сам, изловчившись, поднял в седло вместе с трубкой и молодую хозяйку. Палкой взмахнул и погнал слона.
Вскричала Хэни:
— О сестра! Отнеси мужу весть! Пусть узнает, что недруг явился в дом, что украл его жену, из родного селенья ее увез.
Хэбхи так быстро бежала к Дам Шану, что запыхалась, а лицо ее стало мокрым от пота.
— Куда ты спешишь так? — спрашивает Дам Шан.
Хэбхи отвечает:
— Твою жену прямо из дому выкрал чужак и с собой увез.
— Кто посмел это сделать?
— Мэтао Гры.
— На моих жен всякий позарится, потому что я могучий вождь. О, горе тебе, Мэтао Гры! Ты похитил у меня жену, так узнаешь теперь силу моей руки. О слуги, о люди селенья, скорее домой!
Когда все вернулись, Дам Шан сказал:
— О люди селенья! Вот что вам надобно делать! Достаньте вина и быка заколите, чтоб совершить моленье, да ниспошлют нам духи милость и помощь! Несите же кувшин, ведите пятнистого буйвола, которого духи когда-то в дар нам послали. Выкопайте корни у благовонных деревьев — их корни принесут нам победу. У бананов выройте корни — они дадут нам бессмертье, как дали бессмертье предкам нашим в битве с мнонгами.
В отлитый из бронзы барабан, дамху что есть мочи ударьте и в священный барабан, который нам послало Небо, что есть мочи ударьте. Так ударьте, чтобы содрогнулось все вокруг, чтобы люди бих погнали буйволов и с данью поспешили, а лаосцы — привели слонов, чтобы бедняки — и те в дар принесли свиней и кур.
О братья И Сух и И Сах, И Ла и И Пуй! Вы горазды на самое хитрое дело, уладить его вам так же просто, как бусы на нить нанизать или уложить корзину. Зовите же к нам все племена! И большеротых мнонгов зовите, и вислоухих бихов скликайте. Мы ждем их! Пусть они вместе с нами вызовут на бой могущественного вождя. И бихских вождей зовите — у них ожерелья из тигриных клыков. И мнонгских вождей зовите — у них ожерелья из змеиных зубов. Сзывайте племена с запада, с востока, всех сзывайте! О слуги мои! Несите колья, пики, луки, стрелы! Великая грядет битва!
Огромное войско собралось, огромное войско двинулось, словно стадо диких оленей, тысячи воинов шли. Их было так же много, как муравьев, когда они бесконечной чередой ползут из-под земли. Каких только не было седел на слонах! Одни из индийского тростника. Другие — с навесом. А юноши — те, что покрепче и посильнее, прямо на головы слонам уселись. Рабов шли тысячи, а посредине выступал Дам Шан.
Войско заполонило всю долину. Воины перешли ручей и видят: растет в два ряда бамбук — толстый и тонкий. Настоящая живая изгородь. Не пробраться им сквозь эту изгородь. С одной стороны у нее крепкие ворота, и с другой стороны тоже крепкие ворота. Стали люди пробивать проход в изгороди. Звенят гонги, гремят бронзовые барабаны — зовут всех без страха идти вслед за могучим вождем, который носит на голове двойную повязку, а на плече — мешок из звериных шкур. Возвысил грозно голос Дам Шан:
— О Мэтао Гры! Не медли, отопри ворота, пока солнце не опалило наши лица.
Но кликнул тут рабов Мэтао Гры:
— Эй, слуги! Слышите вы, за оградой курица приблудная кудахчет? Или это мне примерещилось? А может, это младенец пищит? Эй, слуги! Не мешкайте, идите точить топоры! Мечи до блеска наточите. Да взгляните, кто там стоит за оградою. Если недоброе они замыслили, ворота покрепче заприте, плотней прикройте двери!
Тут подал голос Дам Шан:
— Эй, слуги! Берите тяжелые молоты, топоры, остро отточенные! Рубите изгородь под корень, подсекайте сверху, валите и дробите в щепы!
Разом поднатужились воины, подмяли изгородь и, как муравьи в муравейнике, заполонили весь двор перед домом. Потом двинулись прямо к террасе.
Вскричал Дам Шан:
— Не мешкай, выходи на бой!
— Ведь ты мне друг, Дам Шан! — откликнулся хитрый Мэтао Гры, — войди в мой дом и буйвола в подарок от меня прими.
— Зачем мне твой подарок? Я не возьму буйвола. Ты жену мою похитил, а это хуже всякой раны, ты будто ногу мне отсек, будто грудь разорвал и сердце вынул. Я твой дом разнесу и чаш понаделаю из его бревен, лестницу спалю, учиню пожар.