— Всё нормально, Нуар, продолжай!
Один взгляд, чтобы понять размер раны, походящей на глубокий ожог. Стиснутые зубы, верное йо-йо в пальцах и полная решимости душа. Пока она отвлекала внимание Грязевика на себя, Кот выбил заевшее окно стулом, на руках вынося из класса подростков. Нельзя было, чтобы акума заметила это, поэтому Божья Коровка так и плясала под обстрелом грязи из пальцев монстра, изо всех сил стараясь, чтобы они не попали в нее. Стена позади расплавлялась, когда эта «грязь» касалась ее. Маринетт вновь изогнулась, уходя с линии атаки: акуманизированный взревел, переходя с неторопливого шага на броски. Девушка едва успела зацепиться йо-йо под потолочную балку, вытягивая себя из-под ног тяжелого чудовища. Тот бросился за ней: краем сознания Леди уловила тревожный взгляд Нуара на себе через стекло, разделявшее коридор и класс, и боязливо передернула плечами, отчего чуть не слетела с траектории полета из-за возобновившийся боли.
Забудь. Сейчас ты — Ледибаг, а он — Кот. Вы обязаны выполнить свою работу.
Тикки в серьгах довольно хмыкнула на правильные мысли девушки. Люди уже были эвакуированы Черным Котом, когда Маринетт удалось выманить акуму на улицу, где гораздо удобнее биться. Напарник включился в бой неожиданно, очень помогая уже слегка измотанной Леди. Плечо нещадно жгло, а Кот отбивал удары акумы своим шестом, морщась, когда тот особенно сильно приходился на него, рыча. Леди снова отпрыгнула, лихорадочно бегая глазами по окружавшим их предметам, как вдруг уловила подходящий момент для Талисмана Удачи. Бегло выхватила взглядом очередной выпад монстра, слухом улавливая сдавленное шипение Кота, разбежалась для прыжка и вытянула йо-йо, цепляясь за ближайший фонарный столб.
— Нуар, разверни его!
И её верный Кот сделал это, едва не лишившись головы, проскочил под ногами монстра, вылетев с другой стороны: акуманизированный неуклюже развернулся следом, растерянно ищя неуловимого черного героя.
— Талисман Удачи!
Вспышка и вечные розовые лепестки, на подставленную руку Маринетт падает тяжелая веревка, и она уже знает, что с ней делать. Кидает один конец Нуару, делая знак руками, и хватает свой, снова целясь йо-йо в следующий столб. Минута, пролетевшая секундой. Ноги акумы тоже грязевые, но, похоже, смешанные с чем-то, так как веревка плотно врезается в них, и напарники тянут её в разные стороны, стягивая. Монстр шатается, падая навзничь. Страшно воет, а Леди ловко прыгает к нему, уже замечая поблескивающую брошку около шеи. Ломает её с некоторым усилием и с трепетом в душе видит черную бабочку. Ловит загоревшимся йо-йо, выпуская уже белоснежное прекрасное создание.
— Чудесное исцеление!
Потоки белого света носятся по Парижу, словно маленькие щенки, восстанавливая все вокруг: люди даже останавливаются, радостно провожая их глазами. Очередная победа Леди и Нуара всегда несет в себе странную надежду. Кот чувствует, как царапины на теле после прохождения исцеления затягиваются, не оставляя шрамов. Ожог на плече Маринетт уменьшается, даря приятную прохладу. Костюм следом за ним штопает разрыв без швов и вновь выглядит совершенно целым. Нуар сзади наблюдает за Божьей Коровкой уже не с прежней заинтересованностью, а с самым настоящим счастьем. Серьезно? Да, серьезно, он счастлив. Маринетт — Ледибаг. Сильная и храбрая, отважная, бесконечно родная Ледибаг оказалась его тихой и милой одноклассницей, и он готов распевать песни о всепоглощающей любви его сердца.
Дело сделано. Боже.
Колени трясутся, подламываясь. Весь шок недавних событий падает сверху, звонко ударяя по голове. Нуар бросается вперед, ловя падающую напарницу. Повторение недавних событий? Её серьги пищат, сообщая о том, что до разовоплощения осталось меньше трех минут, поэтому он сжимает Леди в объятиях, с помощью шеста забираясь на третий этаж школы. Людей в одной из аудиторий еще нет, и он осторожно кладет напарницу на парту, поправляя сбившуюся челку.
— Кот, — она открывает ясные глаза, с каким-то упорством смотря на него. — Отвернись, пожалуйста.
Для Маринетт превращение в героиню и в обычную школьницу всегда было чем-то слишком личным, и сделать вот так, даже если они так нелепо узнали личности друг друга, казалось неправильным. Нуар послушно отвернулся к противоположной стене, насторожив латексные подвижные уши.
— Выходи, Тикки.
Знакомая вспышка света освещает класс. Адриан поворачивается назад, заставая до ужаса смущенную Маринетт сидящей на столе, свесив вниз ноги. Мозг слегка затуманивается, словно только сейчас полностью веря, что это действительно она. А Дюпен-Чен с такой тревогой в этих своих глазах глядит на него, безвучно шевеля губами, что он тоже шепчет.
— Спрячь когти, Плагг.
Маринетт до ужаса хочется закричать, заплакать, спрыгнуть и побежать, не оборачиваясь, но Адриан мягко улыбается, улыбается, вскинув руки вверх в сдающемся жесте. Примирительно кивает, продолжая растягивать губы, а внутри все трепещет от этого чувства. Когда брюнетка замирает, он наконец решается и садится рядом с ней на парту.
Похоже, им предстоит долгий разговор.
Ученики, напряженно посмеиваясь, делятся впечатлениями от нападения акумы и уже рассказывают историю на свой лад, рассаживаясь по классу. Мадам Розин пришла в себя и, сейчас пыщущая здоровьем, грозит всем продолжением зачета, но все равно смеется вместе с подростками, спуская недавнее напряжение. Алья нервно оглядывается в поисках подруги: она не видела её после того, как спряталась за партой. Но поднимающееся волнение смягчается, когда Маринетт робко заглядывает в класс, после чего проскальзывает уже целиком мимо разговаривающих учеников. Присаживается рядом с Сёзер, вопросительно глядя на ту.
— Где ты была? — набрасывается коршуном на героиню репортерша. — Я ужасно волновалась!
— Я? — Маринетт притворно хлопает ресницами, хмурясь. — Извини, Алья, так получилось, что я выглянула из класса, а проход залип грязью этот… — она пощелкала пальцами, — злодей! И я спряталась в туалете. Прости меня, пожалуйста, — Алья только обнимает её, искренне радуясь, что все остались в порядке. Отстраняется, переходя к восторженным обсуждениям последнего появления супергероев, а Дюпен-Чен усмехается: Алья такая Алья.
В этот момент в класс незамеченно входит последний отсутствующий — Адриан. Ищет широко распахнутые глаза Маринетт и вновь улыбается так приободрительно, что в груди танцуют проснувшиеся белые бабочки. Когда он садится спереди, ловко вклиниваясь в разговор с Нино, ей ужасно хочется провести пальцами по этим взъерошенным волосам. Это сумасшествие, но я верю. Наверное, её взгляд стал мечтательным, потому что Сёзер толкает подругу в бок, вырывая из раздумий.
— А с контрольной мы еще наверстаем, слышишь? Просто денек выдался сумасшедший, — Алья весело смеется, оголяя зубы.
Маринетт продолжает зачарованно разглядывать затылок Адриана и едва слышно вздыхает, приподнимая уголки губ.
— Конечно, Алья. Этот день и вправду особенный.