Я решила, что ленч нам предстоит у его кузины, и это несколько разочаровало меня, так как надеялась, что мы остановимся где-нибудь в придорожной гостинице и в ресторане сможем поговорить.
Но я знала, что весь день у Дэвида уже спланирован и не стала вмешиваться. Я хотела лишь одного — наслаждаться каждой минутой общения с ним. Только теперь я поняла, как мне его недоставало.
По дороге я думала о том, что никогда не смогла бы выйти замуж за Виктора, хотя он намного красивее Дэвида, веселее и остроумнее его. Но что бы он ни делал, ничто не вызывало во мне такого волнения, как один лишь взгляд или мимолетное прикосновение Дэвида. Я вся трепетала от неизъяснимой радости только от одного сознания, что он сидит рядом со мной. Все вокруг было словно залито солнцем, и, казалось, что его машина заколдована и что мы находимся не просто в автомобиле, а в каком-то волшебном, отгороженном от всех мире, куда больше никому нет доступа.
Мы заехали на бензоколонку, и пока заправляли бак, Дэвид спросил:
— Ты счастлива, Саманта?
Наши глаза встретились, и я подумала, что нет нужды отвечать на этот вопрос.
— Я очень счастлива! — понизив голос, ответила я.
— Я не могу поверить, что ты здесь, — сказал он, — после того, как…
Он не закончил фразу, потому что в этот момент заправщик сказал:
— Бак полон, сэр!
Дэвид расплатился, и мы поехали дальше. Вскоре оживленное движение улиц осталось позади. Теперь мы мчались по пригородному шоссе. Я не спрашивала Дэвида, куда мы едем. Вопреки здравому смыслу, я была уверена, что любое место на земле покажется мне раем, если только там будет Дэвид. Я смутно представляла себе, что мы находимся где-то в Оксфордшире. Мы проезжали мимо удивительно красивых мест.
Дэвид гнал машину очень быстро, и было приблизительно без четверти час, когда мы свернули в открытые ворота. Перед нами возникла аллея из дубовых деревьев.
— Это здесь живет твоя кузина?
— Нет, она живет милях в двадцати отсюда, — ответил он. — А это дом, который я хочу тебе показать. Здесь мы остановимся на ленч.
Тем временем мы доехали до конца аллеи и очутились перед красивейшим домом, каких я до этого никогда не видела.
Я хорошо усвоила уроки Питера и сразу поняла, что это архитектура раннеелизаветинской эпохи и что когда-то здесь, вероятно, был монастырь. Красные кирпичи, тронутые временем, поблекли. Здесь были узкие слуховые окна, а высоко над крышей, совсем как в волшебной сказке, поднимались витые трубы.
— Какая красота! — воскликнула я.
— Я так и думал, что ты это скажешь, — отозвался Дэвид.
Кругом были подстриженные зеленые лужайки, старые тисовые изгороди и цветники, на которых цвели всеми красками великолепные георгины.
Мы подъехали ко входной двери, и Дэвид сказал:
— Подожди здесь минутку, Саманта, я только хочу проверить, все ли подготовлено к нашему приезду.
Мне было интересно узнать, кто владелец этого дома, и я подумала, что всякий, живущий в таком окружении, должен быть очень счастлив.
Вдалеке видны были синие гряды холмов, а сам дом был окружен деревьями. Многие из них были очень старые, и, наверное, стояли здесь веками.
Из дома вышел улыбающийся Дэвид.
— Все в порядке, — сказал он. — Входи. Нас ждет холодный ленч, и мы будем обслуживать себя сами. Я надеюсь, ты ничего не имеешь против?
— О нет! Конечно, нет!
Дэвид предложил мне подняться на второй этаж, чтобы помыть руки и привести себя в порядок. Лестница была очень старинная, с перилами из резного дуба, а балясины на конце каждого марша представляли собой причудливо вырезанные фигурки животных. Холл был обшит деревянными панелями, на стенах висели старинные портреты, изображавшие красивых женщин и внушительного вида мужчин, большинство из которых было в военной форме.
Спальня была великолепная, с низким потолком и нишей с окном, выходящим в английский сад с солнечными часами. Здесь находилась кровать с четырьмя стойками и балдахином из синего бархата. В комнате стоял сладкий смешанный запах, заставивший меня с тоской вспомнить о доме и о нашем саде, где мама выращивала розы и лаванду.
Я сошла вниз и увидела Дэвида, который ждал меня в холле.
— Я покажу тебе дом после ленча, — сказал он, — а сейчас нам, пожалуй, надо подкрепиться, потому что я очень проголодался.
— Боюсь, завтрак, которым я тебя угостила, был не слишком сытный.
— Ты сделала все, что могла, но я ведь все еще расту, и мне надо есть побольше.