Когда он закончил, лицо Мелиссы было мокрым от слез.
— О Джеффри! Это лучшие стихи, которые я слышала!
Джефф порывисто обнял ее:
— Они написаны для самой дорогой для меня девушки!
Несколько секунд они сжимали друг друга в объятиях, упиваясь своим счастьем. Наконец Мелисса вытерла слезы и сказала:
— Твои стихи восхитительны, они напоминают мне прекрасные произведения о любви, написанные Элизабет Барретт Браунинг. Ты знаешь, мне всегда так нравилось, что она сбежала со своим будущим мужем, Робертом Браунингом. Лишь год назад я прочитала последний ее сборник, «Португальские сонеты». Он великолепен…
— Мелисса! — Джефф рывком вскочил с места и, побледнев, испуганно посмотрел на девушку. — Сонеты Элизабет Барретт Браунинг впервые вышли в 50-х годах XIX века. Я не понимаю, о чем ты говоришь!
Мелисса отвела взгляд:
— Извини, Джефф, в последнее время я постоянно говорю какие-то глупости…
— Я уверен, дело не в этом, — сказал Джефф. — Ты что-то от меня скрываешь! После того падения ты стала абсолютно другим человеком! Если бы я не знал, что это невозможно, я готов был бы поклясться в том, что тебя подменили!
Некоторое время Мелисса молчала. Она понимала, что именно сейчас у нее есть прекрасная возможность сообщить Джеффу правду. Он обнажил перед ней свою душу, рассказал о своих сокровенных мыслях, чувствах и страхах, и будет честно, если и она поделится с ним всеми тайнами, хранящимися в ее израненном сердце.
Она посмотрела прямо в глаза Джеффу и сказала:
— Как оказалось, это возможно. Дело в том, что я — действительно другой человек.
Джефф рассмеялся:
— Ты шутишь!
Но Мелисса лишь серьезно смотрела на него и качала головой.
Он отвел взгляд и дрожащим голосом проговорил:
— Бог ты мой, ты и впрямь считаешь себя другим человеком!
— Не «считаю», Джефф, — поправила она его. — Я действительно другой человек. Думаю, тебе лучше сесть.
Покачивая головой и не сводя с нее опасливого взгляда, Джефф опустился на скамью:
— Я давно подозревал, что дело не просто в контузии. Но это! Жаль, что я не послушался доктора Карнза, когда он настаивал, что тебя следует отвезти в больницу.
— Джефф, все это никак не связано ни с больницей, ни с рентгеновскими лучами, — твердо проговорила девушка.
Взор молодого человека выражал сострадание.
— Ну что ж, расскажи мне, кем ты себя… я имею в виду, кто ты.
Мелисса вдохнула воздух и начала:
— Я Мелисса Монтгомери, родственница молодой женщины, которую ты знаешь под именем Мисси.
Казалось, Джефф воспринял ее слова скептически.
— Да, я знаю, что предки Мисси, построившие дом, в котором живет ее семья, действительно носили фамилию Монтгомери, но…
— Это и есть мои родители.
— О Боже! Ты хочешь сказать, что ты не Мисси Монро, а ее дальняя родственница из прошлого?
— Именно так.
— Но это же смешно! — воскликнул Джефф. — Ты слишком похожа на Мисси, чтобы быть кем-то еще!
— Джеффри, уверяю тебя, я говорю правду.
Молодой человек энергично замотал головой:
— Мелисса, ты не можешь быть другим человеком! В этом случае сходство между вами должно быть просто сверхъестественным… — Внезапно он замолчал и внимательно посмотрел на девушку. В его глазах промелькнуло сомнение. — Хотя, ты знаешь, после падения действительно появились кое-какие незначительные физические отличия. К примеру, раньше вокруг твоих глаз были заметны небольшие морщинки.
Мелисса кивнула:
— Дело в том, что я на пять лет моложе Мисси. Ей двадцать пять, а мне лишь двадцать.
На лице Джеффа застыло выражение недоумения. Он проговорил:
— Так ты утверждаешь, что являешься дальней родственницей Мелиссы из… откуда?
Девушка собралась с духом и произнесла:
— Из прошлого, а именно из 1852 года.
Джефф взволнованно вскочил:
— Ты меня разыгрываешь!
Мелисса вновь покачала головой.
— Но это бессмыслица! — замахал руками молодой человек. — Разве можно перенестись на сто сорок лет вперед? Как ты сюда попала? Кроме того, если ты действительно не Мисси, то где же тогда она?
Мелисса закусила губу:
— Насколько я понимаю, она заняла мое место в прошлом, в 1852 году.
— Что?! — воскликнул Джефф.