Люблю тебя, тирли — бом — бом,
Как дождь весенний любит гром,
А лето — трели соловья,
И осень желтая листва.
Но ты, любимый, пустоцвет —
Зима без снега. В том секрет.
Прекратилась песня, и появился зверь. Он больше не тянул: не принюхивался и не вглядывался в глаза. Он вел себя как хозяин, который имеет право. Оскалился и, оттолкнувшись мощными лапами, прыгнул. Стефан закричал от боли. Кости выворачивало, шкура лопалась, и через кровоточащие раны лез отвратительный мокрый мех.
— Тирли — бом — бом...
Он пришел в себя утром. Поднявшись, брезгливо посмотрел на одеяло — оно пропиталось в крови так сильно, словно Стефан свежевал на нем тушу оленя. От слабости кружилась голова. Стефан поднял руки, ожидая увидеть волчьи когти, но пальцы были вполне человеческими. Даже те два, из — за которых он несколько лет носил перчатки, вновь стали прежними. И на бедре ни единого пятнышка.
— Процесс трансформации завершился, — произнес вслух Стефан, вспоминая вычитанное в книгах об оборотнях. — Днем человек, а при полной луне — зверь. И так будет до тех пор, пока я не сниму проклятье. Тирли — бом — бом...
Он без страха вошел в озеро. Хуже, чем есть, уже не будет. Вода не вскипела, и цветы не закрыли головки. В глазах тоже не померкло. Сейчас он был таким же человеком, как и прежде. Зверь затаился внутри.
Искупавшись, Стефан накинул на голое тело халат. Оглянувшись на окровавленное «ложе», покинул грот. Теперь он будет его звериной норой.
Стефан шел в свою комнату, не обращая внимания на слуг, которые удивленно оглядывались вслед хозяину. Секрет открылся скоро. В малой гостиной его ждал Касл. Он встретил его выстрелом из ружья.
Стефан оглянулся на дверь, в которой зияла огромная дыра.
— Ты чего?
— Прости, я был так напряжен, узнав, что ты не ночевал на своей постели. Вещи всюду разбросаны, будто их срывал с себя зверь. И еще шаги... Бум — бум — бум... Я был уверен, что сейчас увижу оборотня, — Касла лихорадило от пережитого страха и от осознания, что едва не убил друга. Если бы не дрогнула рука...
— Успокойся, все хорошо, — Стефан отобрал у барона ружье. — Ночь была трудная, но я справился. Вот, смотри.
Он повертел перед лицом Касла рукой.
— Вот же! Ни одного пятнышка! Ты сумел снять проклятие? — глаза барона, в которых только что копились слезы, горели в восхищении.
— Нет. Но я знаю, кто это сделает. Больше никаких старьевщиц и вдов. Мы едем в горы.
— Зачем нам горы? — Касл растерянно схватился за ворот шелковой рубашки. — У меня нет теплой одежды. Я не готов замерзнуть насмерть.
— Там живет одна Зар — раза. Мы выкрадем ее и привезем сюда. Нет времени на уговоры и расшаркивания. Уж она — то точно никогда не скажет мне «да».
— После похищения тем более, — поддакнул Касл, понимая, что ни одна приличная девушка не простит похитителя.
— Будет сидеть взаперти, пока я не получу сотню «нет». Лишнее не помешает. Чтобы раз и навсегда.
— Да, чтобы наверняка, — поддакнул, но без особого энтузиазма, Касл. — Скажи, нет ли у тебя лишнего тулупа? И шерстяных рейтуз? Боюсь, в горах я отморожу себе все, что только возможно. Я единственный мужчина в семье Фок и еще не оставил после себя наследников. Мама меня убьет, если узнает, что я ввязался в авантюру, где мог околеть от холода.
Стефан, кивнув другу, направился в гардеробную. Широко распахнул шкафы.
— Бери, чего хочешь. Хоть все.
— Все?! И не жалко? — глаза барона наметано выделили самую дорогую одежду.
— Нет, не жалко.
Глава 7. Зар — раза
Оставив друга в гардеробной, граф направился в спальню.
— Тирли — бом — бом, — вскоре донеслось оттуда, — тирли — бом — бом, сегодня точно грянет гром. Луизе больше не сбежать, ее ждет мягкая кровать... Тьфу — ты! Луизе больше не сбежать, ремня Зар — разе нужно дать.
Стефан пел, что само по себе было удивительно.
Он знал Луизу Кречет с детства. Это ее «тирли — бом — бом» крутилось в его голове. И голос он узнал. Все такой же писклявый и противный. Ух, как он ненавидел ее. И готов был дать волчий хвост на отсечение, что с той же страстью она ненавидит его.
У них не сложилось с самого начала. При родителях, которые дружили семьями, они делали вид послушных и добрых детей. Но стоило им остаться наедине, как начиналась словесная перепалка, переходящая в драку. В детстве Луиза была крупнее и выше, поэтому легко подминала под себя и Стефана, и его самолюбие.