Надо сказать, что Свифт был бедняк и рос сиротой. Обстоятельства его детства не совсем обычны и не до конца ясны. Его отец — младший судейский чиновник — умер еще до рождения будущего писателя; одного года он был увезен кормилицей в Англию и жил без матери, а средства на его воспитание и образование дал его дядя по отцу — Годвин. Изучением богословия Свифт не слишком себя утруждал, больше интересуясь историей и литературой; возможно, что в молодые годы он еще не до конца сознавал неизбежность для себя церковной стези. Однако в те времена талантливому образованному бедняку, помышлявшему о карьере и известной обеспеченности и независимости, помимо судебной должности иного не оставалось. Для этого необходимо было сдать магистерский экзамен; Свифт был удостоен этой степени в 1692 году в Оксфорде, а три года спустя рукоположен в священники. Его последующая судьба, многие суждения и ряд сочинений так или иначе связаны с его саном служителя англиканской церкви, вновь восстановленной в период Реставрации.
Очутившись в Англии в 1689 году без денег, без связей и без определенных планов, Свифт стараниями матери был пристроен в доме богатого вельможи, в прошлом видного дипломата сэра Уильяма Темпла, человека образованного и либеральных воззрений, в силу которых он счел для себя невозможным дальнейшую службу при Стюартах и удалился на покой в свое родовое поместье Мур-Парк. Здесь на досуге он писал изящные и скептические эссе, посвященные разнообразнейшим проблемам политики, литературы и даже… садоводства. Его навещали видные политические деятели партии вигов, ища совета или поддержки; здесь бывал даже будущий король Англии Вильгельм Оранский (Темпл знавал его в бытность свою послом в Голландии); здесь обсуждались, а иногда и вершились вопросы высокой политики. В Мур-Парке и провел Свифт почти десять лет поначалу в очень уязвлявшей его гордость и самолюбие роли молодого человека для разного рода домашних поручений и услуг. Постепенно Темпл испытывал к нему все большее расположение. Свифт стал его секретарем, он помогал Темплу в его литературных занятиях, одновременно читая запоем и восполняя пробелы своего образования. Желая обрести самостоятельность, он дважды покидал своего патрона и недолгое время был священником небольшого церковного прихода в Ирландии. Но после Мур-Парка, где он впервые окунулся в столь необходимую ему атмосферу политических и литературных интересов, жизнь в деревенской глуши, среди враждебно настроенных католиков и приверженцев диссидентских сект, проповеди в пустой церкви показались Свифту тягостным прозябанием. Он был не только самолюбив, но и честолюбив и, сравнивая свои дарования и общественное положение с дарованиями знатных посетителей Мур-Парка, которые для того, чтобы получить столько благ, потрудились только родиться, — испытывал горечь. Эта горечь долгие годы отравляла ему существование и настраивала на мрачный лад.
Ему еще не раз суждено было переживать крушение своих честолюбивых надежд и планов. Темпл отправил его как-то к королю со своим проектом, и Свифт надеялся выхлопотать себе во время аудиенции подходящую должность, но король предложил ему… чин капитана кавалерии. В 1699 году Темпл скончался, он завещал Свифту… отредактировать и издать свои произведения. Свифт выполнил его волю и первый том снабдил комплиментарным посвящением королю, однако Вильгельм III не вовремя умер, упав с лошади. В итоге Свифту пришлось удовольствоваться местом домашнего капеллана у лорда Беркли, с помощью которого он получил, наконец, церковный приход — Ларакор, в нескольких часах езды от Дублина, ставший одним из его прибежищ до конца дней. Ему было уже 32 года.
Именно в этот момент Свифту представилась возможность выступить на политической арене и обратить на себя внимание. В это время произошла очередная межпартийная свара: наиболее реакционные тори обвинили четырех вигов во главе с лордом Соммерсом (тем самым, которому посвящена «Сказка бочки») в государственной измене, за то что они скрепили без ведома парламента тайный договор Вильгельма III с Голландией и Австрией против Франции. Надвигалась война с Францией за Испанское наследство. Свифт увидел в происках тори попытку нарушить равновесие сил и навязать свое господство. Вот почему он спешно выпускает анонимно свой памфлет «Рассуждение о раздорах и разногласиях… в Афинах и в Риме» (1701). Памфлет вышел весьма своевременно и оказал вигам немалую услугу. Те стали разыскивать автора, который, впрочем, не очень скрывал свое имя. Так начался период почти десятилетней близости Свифта к вигам, выражавшим интересы деловых и коммерческих кругов Англии.
Он то и дело приезжает в Лондон, надолго покидая свой приход. В Ирландии он томился и чувствовал себя неуютно, хотя там в это время поселился самый близкий и преданный ему человек — мисс Эстер Джонсон, которую Свифт ласково нарек именем Стелла, то есть звезда. Она была почти на 14 лет моложе его, и ей не было, по-видимому, и десяти лет, когда Свифт стал ее учителем и воспитателем в доме Темпла, где она жила. Постепенно уважение к своему наставнику перешло в преданную любовь. В Ирландии эта красивая и умная женщина прожила до конца своих дней рядом с любимым человеком. Это были необычные и нелегкие отношения, о характере которых можно строить лишь догадки. Свифт, несомненно, был к ней привязан, заботился о ней и опекал, многое ей поверял (насколько вообще был способен к откровенности этот достаточно замкнутый человек), но жили они лишь вблизи друг друга, часто видаясь, но всегда в присутствии третьих лиц. Счастья жены и матери Стелле не суждено было узнать, и долгие месяцы, а иногда и годы она довольствовалась лишь письмами Свифта.
В Лондоне он бывает в это время у лордов Соммерса, Галифакса и прочих, близко сходится с литераторами вигистского лагеря, впоследствии известными журналистами Аддисоном и Стилем, за ним все более упрочивается репутация блестящего собеседника, его остроты и каламбуры повторяют в лондонских кофейнях, излюбленных местах времяпрепровождения людей самого разного толка. Но особенно возросла его литературная репутация после опубликования в 1704 году (тоже анонимно) давно уже написанной «Сказки бочки», выдержавшей к 1710 году пять изданий и сразу поставившей Свифта в первый ряд английской литературы.
«Сказка бочки» написана необычно, в первоначальном восприятии читателя она распадается на две, как будто мало связанные, хотя и перемежающиеся друг с другом части: одна представляет собой притчу, повествующую о приключениях и последующей вражде трех братьев, в которых аллегорически воплощены три основных христианских вероучения в Европе — католицизм (Петр) и отколовшиеся от него в результате Реформации — кальвинизм, и в том числе пуританские секты в Англии (Джек) и более умеренное лютеранство, и англиканская церковь (Мартин). Цель этой части — осмеяние нелепостей и извращений в религии.
Вторая часть книги представляет собой ряд постоянно прерывающих эту притчу отступлений, как будто нарочно вставленных для того, чтобы сбить читателя с толку и сделать композицию книги хаотичной. Отсюда и название — «Сказка бочки», что по-английски означает бессвязная болтовня, мешанина. На самом деле все эти предисловия, посвящения и отступления тоже имеют свою общую тему и цель — осмеяние всякого рода нелепостей в науке, образованности и особенно в современной литературе. Дополняя друг друга, эти две темы, одинаково важные, дают картину современной духовной жизни в целом, как она представлялась Свифту.