Устав изворачиваться и отнекиваться, Эван сдался "воле короля" и последовал за своим конвоиром. Несмотря, на то, что лорд шел впереди, от него исходила страшная неведомая сила. Казалось, он следит за каждым твоим шагом, хоть физически это и невозможно. "Хотя, изжарить мужика в таверне, тоже было когда-то невозможно" думал по пути Файер. Идти долго не пришлось, на постоялом дворе, ожидала золоченая карета, запряженная шестеркой породистых лошадей, трое из которых были снежно-белые и трое же были черные, как смоль. И вся эта прелесть была расставлена в шахматном порядке. Но не это удивило, бывшего наследника, а то, что кобылки эти, были из королевской конюшни. Он действительно недоумевал, за что ему такие почести и шел настороженно, ожидая подвоха. Из таверны выбежала перепуганная мать, вся перемазанная в грязи. Но никто не обратил на это внимания. Тишину и непонятность момента иногда разрывало ржание лошадей, да вслед выбежавшей Катти полетели фразы хозяина придорожной таверны: "Выметайся от сюда! Собирай свои пожитки и проваливай, и сынка своего прихвати! Мне не нужны проблемы!" Все это он кричал, пока его взгляд не наткнулся на доблестных лордов в серебристых плащах, которые развевал ветер, и начищенных, блестящих на солнце доспехах, под ними.
- Вот, и стража за ним пожаловала!- это бывший работодатель прокричал Катти.
- Забирайте его, это все он! И нет, они у меня не работают! Я всегда знал, что от чужеземцев, добра не жди!- это он уже представителям власти. Выкрикнул и скрылся в помещении, аккуратно хлопнув дверью. Если такое возможно. Катти бежала к сыну со всех ног, по ее личику текли ручейки слез. Подбежав к ошарашенным лорду и Джастину, она упала на колени. Начала просить представителя власти не забирать ее единственного, горячо любимого сына, цепляясь за подол плаща. Трайвуд, тем временем, переводил недоуменный взгляд от матери к сыну. И скорее всего, в этот момент, он не знал что делать.
- Мама,- только и вымолвил Джас, а Ланс поспешил поднять женщину с земли.
- Она едет с нами!- заявил серебристый рыцарь крепко, но, не причиняя дискомфорта, держа за руку женщину.
- Зачем нам вообще ехать? Что с нами будет?- прокричал, до этого совершенно спокойный молодой человек. Было видно, что он боится не за себя, а за мать.
- Я согласна!- прошептала Катти, успокаиваясь.
- Вот и чудненько,- проговорил лорд Трайвуд с теплой улыбкой, адресованной единственной представительнице прекрасного пола в их троице.
- Нет! Мы не двинемся с места, пока вы не объясните, что происходит? И что это такое?- кричал Файер, указывая, в сторону запряженной кареты.
- Нас не информировали! Было приказано доставить вас ко двору в целости и сохранности, а больше мы ничего не знаем,- запинаясь на полуслове, ответил лорд, скорее всего он не ожидал такого напора и сопротивления, хоть и в словесной форме. "Карающим", вообще редко кто сопротивлялся, но еще реже они выдвигались с мирной миссией. Трайвуд недоумевал не меньше, чем сам Джас, за что парнишке испепелившего невинного человека, такие почести. На месте короля, Ланс уже давно бы наказал, дерзкого мальчишку, и даже не стал бы с ним разговаривать. А тут... Но приказ есть приказ, и ослушаться его, равносильно подписанию самому себе, смертного приговора. Поэтому лорд постарался, как можно вежливее, улыбнуться, и сделал приглашающий жест, в сторону кареты. Катти, к этому времени, совершенно успокоилась, и привела себя в порядок, если можно так выразиться. На самом же деле она вытерла испачканное лицо подолом старенького платья, и пригладила растрепавшиеся волосы. Стояла, такая гордая, бесстрашная, спокойная... В ее жестах, глазах не прослеживалось страха, истерики, которые по-видимому переполняли ее несколько минут назад. Когда они шли, к карете, до которой оставалось совсем немного, лорд невольно залюбовался утонченными движениями женщины, ее легкой, свободной походкой, и все так же пребывал в недоумении. "Простая кухарка, служанка, так ходить не умеет. Что-то в ней есть, но вот что? Ланс оторвал свой взгляд от походки, ног Катти, и его взгляд устремился выше, к волосам, рыжим, как медь, развевающимся волнами на ветру... Но тут, он наткнулся на грозный, не предвещающий ничего хорошего взгляд ее сына, и пришлось оторваться от прекрасного, и перейти к насущному. Лорд открыл дверцу кареты, но подать руку прекрасной леди... Да, да, именно леди, вот кем она была, настоящей леди, почему-то облаченной в этот странный, потрепанный наряд... не успел. Джастин помог матери забраться и устроиться в карете, а лорд мог лишь наблюдать... Но все было не так плохо, он поедет с ними...в карете. Хоть он и не должен этого делать, хоть и был указ лишь сопровождать, а не охранять, но он найдет разумное объяснение своему поведению, если его спросят. Но сейчас, ему просто хочется впитать в себя эти милые черты, ее чарующий запах, мимику, жесты, да, и, в конце концов, он же мужчина. Просто мужчина, не похотливый самец, нет, не подумайте, сейчас он просто раб, раб красивой, нежной, но все же очень сильной женщины...
Джастин Файер сидел понурый возле оконца кареты, смотрел, как стремительно "убегает" лес, поля, как куда-то спешат облака. Катти расположила голову на плече сына и дремала. Лорд давно покинул карету и сопровождал их подле нее верхом на вороном жеребце. Вот, карета остановилась, и снаружи кто-то заговорил, но расслышать о чем не удавалось. Через какое-то время карета снова двинулась и вновь встала, на этот раз окончательно. Дверь открыл уже знакомый лорд, и предложил руку Катти со словами:
- Леди, прошу вас,- брови женщины взметнулись вверх в немом вопросе, но не у нее одной. Недоумение было у всех присутствующих, но никто не высказался на этот счет. Джастин поспешил за мамой. Их препроводили во дворец, и расселили по соседним комнатам, нет, конечно, мужчины и женщины селились в противоположных частях дворца, но Джас очень попросил этого не делать, и им уступили, не сопротивляясь. Так же им предоставили новую одежду и время для того чтобы гости привели себя в порядок. Через час из комнаты выходил хмурый Джастин, разодетый, как настоящий принц. Золотой с красными вставками камзол напоминал осень. Черные ласины, коралловая рубашка, высокие сапоги без шнуровки. Катти же выглядела настоящей леди, волосы собраны в незамысловатую прическу из кос собранных венком на голове, отрывая вид на тонкую нежную шею женщины. Платье было нежно-сиреневого цвета с перламутровой отделкой по краю корсета, рукавов до сгиба локтя, подола. На шее было ожерелье из жемчуга и серьги в комплект. На ножках сели как влитые туфли лодочки сиреневые с розовыми переливами. Джас не узнал мать, она была великолепна. И такое преображение шло ей на пользу, осанка выпрямилась, взгляд стал твердым и решительным, на лице ни тени смущения. Из-за угла показался незнакомец в черно-зеленом, поклонился обоим и жестом указал двигаться за ним. Они прошли по множеству коридоров, и наконец, добрались до конечной цели. Массивная дверь вела в огромный кабинет самого короля. Джастин и Катти переглянулись, но не обмолвились ни словом. Их представили, и они вошли. Король Джедор, а именно он принимал гостей, пожал руку Джасу, от чего тот слегка опешил. Так же тепло и вежливо поприветствовал и "сопровождающую принца леди". В кабинет были принесены различные закуски и вино, а после всех приготовлений "за бокалом" полился разговор:
- Я хочу, чтобы вы Джастин женились на моей дочери принцессе Елене,- начал Джедор:
- Вы молоды, образованы, к тому же маг. Я не понимаю причин, почему вы не отстояли свое королевство и право на трон. Но это не важно. Не вижу причин отказываться. Я попробую объяснить свою заинтересованность именно в вашей кандидатуре. Я уже стар и не маг, как вы понимаете, но я хочу быть не только хорошим отцом, но и хорошим правителем. Если взять в основу только отцовские чувства и уступить дочери выбор будущего мужа и правителя, боюсь, она сделает выбор в пользу молодости, и я ее понимаю. Но мои приближенные, донесли, что не каждый, кто молод и на данный момент свободен, стал бы мудрым правителем. Но, если же сделать наследником опытного и мудрого человека с сединой на висках, то уже, дочь не будет счастлива в браке. Именно поэтому я очень прошу вас не отказывать мне сразу, а хорошо подумать прежде, чем что-то решить.