— И как успехи? — интересуется Дунг.
— Первые две попытки неудачные, — констатирует подруга.
— Не совсем? — комментирует Михал.
— Верно, — соглашается Ветка. — Поцеловать получается. Я, все-таки, в спальник упакована. И в темноте не вижу! Давай, бери меня и клади на место, — командует она. — Выбираться лень.
Доносится непонятный шум, явный звук поцелуя, вскрик, грохот и неприличная фраза на квертианском.
— Три — ноль! — комментирует Дунг.
— Ага! — Ветка явно довольна. — На этот раз он пытался это сделать стоя. Держа меня на весу…
— Не в форме я сегодня, — произносит Михал. — Завтра продолжим.
— Договорились. Клади меня на место.
— То есть, нам можно спать? — уточняю я.
— А вам кто-то мешал? — удивляется Михал.
— Почти нет, — откликается Дунг. — Ты больше падать не будешь?
— Надеюсь, — вздыхает тот.
Я ложусь. Обратно на мягкое уютное плечо. В кольцо сильных нежных рук. К тянущимся вкусным губам.
— Дунг, милый! Не надо! — прикладываю ладошку к его рту. — Прошу. Не заставляй сбрасывать тебя на пол!
И снова бесконечные коридоры, серо-бурые стены, нависающие над головой камни и грязная тропа под ногами. Огромные залы, с теряющимися в темноте потолками. «Шкуродеры», которым лишь толстая ткань гномьих комбезов мешает оправдать свое название. Глубокие «колодцы», где требуется умение лазить «в распор». И снова коридоры, коридоры, коридоры… Ведерки на водокапах, неяркий свет мха на лбах и непрекращающееся движение.
Путешествие проходит безопасно, но скучно и утомительно. Я не возьмусь сосчитать, сколько дней мы идем, они сливаются в единую серо-бурую полосу, не имеющую начала и, наверное, конца. Зато каждую ночь помню от первой до последней минуты. Они не похожи друг на друга, хотя со стороны, наверное, выглядят одинаково. И различия в обликах гротов не имеют ни малейшего отношения к неповторимости наших ночей. Почти не сплю. Невероятно жалко тратить на сон время, когда я остаюсь наедине с ней! С моей Палочкой! С моей любимой! В памяти откладывается каждая секунда, каждое движение, жест, касание… Гибкая талия под рукой… Головка на плече… Рука, теребящая волосы на затылке… Сладкие упругие губы… Пальчики, закрывающие мой рот… И сводящий с ума шепот: «Дунг, милый, не надо…». Каждую ночь одинаково, и каждый раз иначе…
Мирно посапывают Куан и пригревшаяся у него на груди Ррыкша. Ветка с Михалом сходятся в традиционной пикировке, заканчивающейся грохотом или вскриком. Я почти не замечаю всего этого. Их нет. Никого и ничего нет. Только мы: я и Палочка. Моя любимая.
У нас ничего не было. Пал ведет себя как примерная марквашская девушка, воспитанная в традициях кланов и свято чтящая заветы предков. Никому, никогда, ничего. Будет муж, единственный и на всю жизнь, и никого кроме, ни до, ни после… Наверное, эльфийка должна вести себя иначе. Но мне наплевать, кто, кому и что должен. Возможно, это та самая игра ее расы, бояться которой учат мальчиков всех миров. Тоже плевать! Мне нужна она, моя Палочка, и никто другой. Теплая, гибкая, нежная… И такая родная… Я готов мерить шагами подземные коридоры бесконечное количество дней, лишь бы между ними существовали эти ночи. С объятьями, ласковыми поглаживаниями, прерванными недопоцелуями и хрипловатым шепотом: «Дунг, милый…».
У нас ничего не было. Как ничего? А эти ночи? Это растворение в ней? Это всепоглощающее, ничем незамутненное счастье?.. Это «ничего»?! Да разве можно сравнить с этим животное наслаждение тела, подкрепленное лишь инстинктивным желанием размножаться?! Разве можно жертвовать таким «ничем» ради какого-то сна? И я дремлю на ходу, автоматически переставляя ноги и мечтая о ночевке, легком шорохе шерстяных одеял, головке на плече и тихом шепоте: «Дунг, милый…»
— Там что-то есть, — Ррыгша принюхивается к боковому коридору.
Михал останавливается, вглядывается в темноту, прислушивается.
— Тебе показалось. Нам туда не надо.
— А вот и не показалось, — возмущается собачка. — Я не ошибаюсь! Я перевертыш! Сейчас посмотрю.
И синяя, вильнув хвостом, уносится в темноту.
— Назад! — орет гном и, срывая с пояса топор, бросается следом за оборотней. — Ендрыжная бабуренка! Принабобеный распрофигдяк им в печенку! Ждите здесь!
Счас! Куан бежит рядом с ним. Мы втроем в полушаге сзади.
— Куда? — возмущается Рагим. — Это не ваша драка!
— Береги дыхание, малыш! — парирует Ветка. — Оно тебе пригодится. Что там?