Тем временем вошёл в раж барабанщик Тимошка. Лупит в свой барабан, радуется, что ему никуда прыгать не надо, стой себе и колоти по своему инструменту. Но на пиру никогда не рассчитаешь, что через миг выйдет. Напились бояре, один другого толкнул, тот в барабанщика влетел, а он в это время руку с палочкой отвёл, да и в глаз вельможе зарядил.
— Ай ты, пёс шелудивый! Ты чего же учудил такого! — держась за подбитый глаз, заорал боярин.
— Не вели батюшка боярин казнить, вели слово молвить, не хотел я, вы сами на мою руку налетели, — бухнулся в ножки барабанщик.
— Я сам налетел?! — опешив, заорал муж государственный. — Ты в уме ли своём шут гороховый? Ты ж напраслину на меня наводишь! А я, между прочим, палач царский, а значит, в моём лице нал службой исполнения наказаний насмехаешься!
Ничего не говоря, пнул боярин барабан ногой так, что пробил тот, да оплеуху скомороху отвесил. А работать то нужно, оглянулся Тимошка, увидал ведро с тряпкой у двери стоящее. Тряпку выбросил, ведро перевернул и давай в него стучать, ритм поддерживать.
Идёт пир дальше, катится. Мужи государственные уже лыко плохо вяжут, плясать баб срамных тянут. Одна такая вышла с боярином поплясать, а у того все мысли, чтоб юбку с неё стащить. Он и так пытается, и так, не получается. И тут напарывается спиной на балалаечника Алешку. И ногой на юбку наступает. Юбка на пол, девка в крик.
— Ты поскуда что учудил! — орёт боярин. — Ты девку опозорил при всех! А значит и честь мою! А я никто иной, а глашатай царя-батюшки-ампиратора! А это уже не моя честь, а самого…
Алёшка стоит, трясется в ужасе, слово сказать боится. Вырвал глашатай из рук скомороха балалайку, да как шандарахнул ей о спину холопа. Тот на пол, инструмент в щепки, а боярин к девке, она без юбки теперь ему ещё интереснее стала.
Поднялся Алёшка. Что делать без балалайки? Сбегал в сарай, нашёл там пилу и давай на ней играть.
Вот и играют скоморохи, кто в ключ дует, кто по ведру руками колотит, кто смычком по пиле водит. А пир идёт своим чередом. Нужно ж кашу и щи отрабатывать. А царь-батюшка-ампиратор чинно сидит за столом, мину радостную делает, ногой под столом в такт музыке сучит, да ножом с вилочкой заморской в ноге свиной копченной ковыряет. Благодать. А почто у скоморохов их собственность изъяли? Так все по закону, нечего его нарушать было.