Поттер поднял взгляд, физически почувствовав, откуда двигался поток магии. Они встретились глазами на секунду, прежде чем одним коротким заклинанием Драко перенёс Кубок, практически впечатав его гриффиндорцу в лицо, перед этим убедившись, что парень касается кожи Гермионы.
Яростный вопль Волдеморта был последним, что он услышал, прежде чем эти двое растворились во мгле.
========== Глава 25 ==========
Гермиона почувствовала, как её щека вспыхнула тупой болью от удара о траву. Колпак на разуме выдернули, как чеку, словно оторвали бинт от сочившейся кровью раны, вырвав с мясом часть кожи. Грейнджер открыла глаза, вдыхая воздух и совершенно ничего не понимая.
Шум трибун бил по ушам, создавая ритм. Ритм, под который кровь шумела в ушах, и мысли, как бегущая строка в телевизионной ленте, транслирующая слова на экране, отстукивали в перепонки. Вспышки, шум, кто-то кричал.
Гермиона слышала крики и ей хотелось, чтобы все заткнулись. Чтобы всё перестало существовать. Ей хотелось, чтобы весь шумовой фон превратился в одну сплошную линию, одно длинное послание об отсутствии сердцебиения, как на экранах маггловских мониторов в реанимации.
Девушка опустила глаза вниз. Её руки были покрыты запёкшейся кровью, как и ладонь Гарри, схватиться за которую ей приказал голос в голове. Голос, который исчез, когда рывок ударил её в живот, перенеся отсюда на сотни километров. Голос Драко.
— Мисс Грейнджер, мисс… Боже, Альбус… — незнакомый человек тронул её за плечо, быстро развернувшись, чтобы кого-то позвать.
Горло Гермионы жгло. Девушка сглотнула и поняла, почему было так шумно. Она кричала. Она плакала. Что-то происходило. Но информация будто не доходила до каналов её разума, оставаясь в тени, закупориваясь и норовя вот-вот оторваться, как тромб.
— Нет… нет… нет… — Гермиона выла, чувствуя, как горячие слёзы бегут по лицу, смывая остатки крови и оседая у неё на губах, придавая воздуху металлический вкус.
Гарри лежал на земле, смотря перед собой. Просто в никуда. Если бы Гермиона была в порядке, то диагностировала бы шок, но девушку трясло.
Через секунду она согнулась над травой и её стошнило водой — единственным, что ей удалось затолкнуть в себя за весь день из-за нервов. Всхлипывая, она вытерла рот рукавом, дрожа всем телом.
— Нет… Только не он… только… — её глаза уставились на блестящий Кубок.
— Мисс Гре… Гермиона! — голос директора раздался прямо у её уха, и неожиданно сильная рука старика сцепила пальцы у неё на плече, не давая двинуться. — Минерва, не касайся Кубка, убери его отсюда!
— Нет! — заверещала Гермиона, пытаясь отбиться. — Нет! Драко… Там Драко, он остался там… Он заставил меня его оставить… — девушка плакала, сама не разбирая половины собственных слов.
Ей хотелось умолять мир, чтобы что-то в её теле закоротило, и она упала бы без сознания. Гермиона не хотела видеть. Чувствовать.
Люди кричали, толкались, возможно, было даже несколько вспышек камер, а может ей причудилось, и блики появлялись только на обратной стороне её век. Гермиона не знала. Она ничего не знала больше.
— Кто заставил? Гермиона, где Драко? — голос директора был громким и требовательным, когда он легко встряхнул её, сидящую на траве. До этого так делал Малфой.
— Пожиратели, они… Волдеморт… — Гермиона пыталась выразить какую-то мысль, водя руками по щекам и чувствуя, как ногти впиваются в кожу на лице. — Он наложил на меня… Империус, он хотел, чтоб я убралась… Я не смогла его…
— Тише, тише… — Дамблдор похлопал её по спине. — Фадж, отойди, нам нужна Помфри.
— Как она оказалась в лабиринте?.. Почему они в таком состоянии? Альбус, если об этом прознают… — Гермиона услышала чей-то возмущённо-напуганный голос.
Она не поняла, кто это был. Перед её глазами всё ещё стояла картина того, как Реддл обернулся змееподобным мужчиной. Ещё секунда, и Гермиону стошнило бы второй раз, но из-за пустого желудка были только рвотные позывы.
— Корнелиус! — властно оборвал его Дамблдор и, видимо, что-то добавил, но это не отпечаталось в сознании у девушки.
— Драко… они его убьют, они… — Гермиона пыталась дышать ровно, но истерика захлестнула гриффиндорку. Она поняла, что её рука больше не сжимает руку Гарри, который до этого что-то сказал директору. О том, что кто-то возродился. Кто мог возродиться? — Он сказал, что Грюм… — на секунду, на маленькое мгновение её разум щёлкнул, будто отдавая последние нейроны здравости.
Гермиона мотнула головой, пытаясь найти Гарри. Его не было на траве. Дамблдор говорил с Помфри, которая кивала, а на её бледном лице читался страх. Гарри не было в толпе. Где он? Где Гарри?!
— Гарри! — заверещала Гермиона, и директор тут же повернулся к ней. — Грюм! — она вцепилась в плечи старика руками, поднявшись. — Грюм! Он шпион. Драко сказал, что я должна… держаться от него подальше… он… Гарри…
Гермиона понятия не имела, что говорил её язык, но явно что-то серьёзное, что вырисовывало такое выражение лица Дамблдора.
— Северус! — крикнул он, и в следующий миг она почувствовала, как её начала поддерживать крепкая рука. — Быстрее!
Ещё пара фраз, и Гермиону дёрнули вперёд. Она сказала, что это не её кровь, но от резких движений рана на затылке девушки запульсировала.
Они куда-то бежали. Дамблдор сказал Снейпу, что они не могут спускать с неё глаз. Мерлин, где Гарри?
Прохлада замка обдала голые участки тела девушки, и её зубы застучали. Господи, Гермиона так сильно хотела, чтобы это закончилось. Девушка хотела, чтобы рука учителя по Зельям отпустила её плечо, и она смогла сползти вниз по стенке. Как только найдёт стенку. Потому что пока она чувствовала только второй пролёт ступенек под ногами.
— Остолбеней! — ослепительная алая вспышка прорезала её глаза, заставив обратить внимание на щепки двери класса, которые разлетелись, повинуясь голосу директора.
— Гарри! — крикнула Гермиона, выдернув своё тело из хватки Снейпа.
Грюм распластался на полу. Поттер сидел на стуле, выглядя абсолютно дезориентированным. Гермиона упала рядом с другом, коснувшись руки, чтобы убедиться, что с ним всё в порядке.
— Профессор, он… — Поттер сжал руку подруги, пытаясь объяснить директору что-то.
Гермиона внутри удивилась, как его не трясло, но, кажется, у него шок выявлялся абсолютно иным образом.
— Я знаю, Гарри, — сказал директор, нависая над телом Грюма. — Северус, будьте добры, принесите нам зелье правды из ваших запасов, сваренное вами лично. И затем позовите мистера Фаджа.
Гермиона сидела на полу, пытаясь не начать раскачиваться, чтобы заглушить голоса в голове. Даже в мире волшебников слышать голоса — плохая примета. Она сказала это Гарри на втором курсе. Судьба смеялась ей в лицо.
Трое взрослых вдруг перевели на неё насторожённые взгляды. Кажется, Гермиона делала это в самом деле. Хохотала.
— Пойдёмте, Поттер, мисс Грейнджер… — услышала она осторожный голос Макгонагалл. — Пойдёмте в больничное крыло, вам нужно… Вам нужна помощь.
— Я проведу их, Минерва, будь добра, последи за ним, — кивнул Дамблдор головой на того, кого они весь год считали Аластором.
В этот момент кожа лже-Грюма начала знакомо пузыриться, что было явным признаком Оборотного. Гермиона отвернулась, не желая этого видеть. Вообще больше ничего не желая.
Когда вместе с Гарри она поплелась за Дамблдором к мадам Помфри, они увидела Рона, супругов Уизли и Билла, которые допрашивали целительницу с суровостью авроров. Как только их шаги стали слышны, семейство рыжих повернулось и бросилось к ним.
— Гарри, Гермиона! — но бег Рона был остановлен рукой директора.
— Мистер Уизли, ваши друзья этой ночью перенесли серьёзнейшее потрясение. Сейчас им нужны тишина и покой, — Гермиона заметила, как Молли схватилась рукой за грудную клетку, побледнев ещё больше при их внешнем виде. — Если они не против, вы можете остаться с ними. Но никаких вопросов, всё это может подождать до завтра.
Все молча кивнули, сопровождая взглядом фигуры двух студентов, которых мадам Помфри направляла к кроватям. Она провела по ним палочкой, накладывая очищающее заклинание, и Гермиона впервые поняла, что ей было абсолютно плевать. Даже если бы её уложили в постель с остатками крови и грязи на коже. Даже если бы здесь присутствовал каждый студент Хогвартса. Она хотела, чтобы её голову заполнило абсолютное ничто.