— Это чистое безумие, — никого не слыша, продолжил Хенрик. — Но мне, почему-то, кажется, что должна быть кодовая фраза, и старый замок сработает...
Прокурор никогда не отличался пристрастием к модному в мире здоровому образу жизни, поэтому, возможно, возраст, небольшой лишний вес и кабинетная работа не позволили ему придушить стоящего рядом Димона, когда тот, быстро моргнув глазами, произнёс.
— Кодовое слово, в принципе, есть...
Театральное молчание на раскалённой сковороде адской равнины продолжалось недолго.
Лицо озверевшего туриста приобрело малиново- огненный оттенок и слилось с цветом футболки на голове.
— Дай сюда!
И, видя, как замялся Хенрик, уже со злостью, потянулся к шнурку на его шее.
— Давай, свое сокровище, мне оно, как собаке пятая нога на воскресной ярмарке!
Затем страж порядка повернулся к Димону и скомандовал:
— Ну, говори свой код!
«Мазат воюж тыкор мыслофак», — прошелестело над старым холмом.
Раздался щелчок, идол сам встал в паз, как притянутый магнитом, и, стоящие напротив Андрея Дмитриевича, исчезли в чёрной появившейся под их ногами пропасти.
— К-к-уда… — успел вскрикнуть судорожно оглядывающийся отец, но увидел только плотную горячую ссохшуюся почву. Тихий шелест упавшего на землю идола на тонком кожаном шнурке свидетельствовал о закрытии портала.
***
Какое-то время потерявшийся в пространстве отец бегал среди камней и глупо кричал: «Ванька, мать твою, что за глупые шутки? Дима, Дима, ты где?».
Потом, едва не наступив на серую верёвку большой гадюки, он остолбенел и начал судорожно набирать телефон. Мобильная связь с абонентом отсутствовала, и когда милый женский голос в очередной раз посоветовал перезвонить позже, Андрей набрал жене...
Через восемь часов серпантина и узких областных дорог, сделав остановку только на заправке, он, под светом одного лишь Млечного Пути, сумел найти отряд попаданцев. Сухо поздоровавшись, прокурор откинул кресло в машине и забылся каким-то обморочным сном человека, пребывающего в состоянии опустошённого одиночества. «Наверное, так бывает у собак, которые потеряли свой дом», — почему-то подумал он, окончательно провалившись в бездонный колодец чёрного сна.
Глава 21
Иван открыл глаза и потряс головой. Закрыл. Но открыв их, снова увидел перед собой всё ту же могильную сырую холодную тьму. Он вытянул руки - и сразу острая боль пронизала затёкшее от неудобной позы тело. Парень охнул и интенсивно зашевелился, выкидывая остатки бессознательной мути из головы. Потом ощупал себя и убедился, что разбитый лоб и локоть не находятся в критическом состоянии.
— Эй, — попытался громко крикнуть он.
Но из горла вырвался какой-то глухой сипящий звук, который быстро угас. Набрав побольше стылого воздуха, он повторил:
— Эй, кто-нибудь? Папа! Папа, ты где? Димаааа...
В ответ прямо перед ним зажглись две яркие красные точки, напомнившие лазерный прицел автомата или глаза одинокого вампира, жаждущего горячей людской крови.
— Я тут, — услышал он знакомый голос.
— Где? Ты видишь эти точки?
— Я тут. Это у меня зрение ночное включено, — последовал лаконичный ответ.
— Где мы?
— Не могу определить пока. Мы находимся в карстовой пещере приблизительно в пятидесяти метрах от поверхности земли. Связи здесь нет. Однако есть вода, какое-то подземное озеро.
— А сколько времени мы здесь находимся?
— Около десяти минут.
— А папа, папа где?
— Его с нами не было. В последнюю минуту перед перемещением он стоял напротив и, видимо, остался в Гебекли Тепе.
— А нас далеко унесло?
— Судя по времени перемещения, да.
— А мистер Рихтенгден?
— Справа от тебя в двух метрах. Пока без сознания.
Послышался шорох. Это наконец зашевелился и кряхтя поднялся Хенрик.
Со всей осторожностью внезапно ослепших и боящихся потерять друг друга людей они - под руководством всевидящего Димона - соединили руки и, выстроившись в живую цепь, медленно побрели за пытающимся определить направление киборгом.
Он молча шел, не обращая внимания на темноту и отчаяние, поселившееся в душе его спутников. Дима был одержим единственной мыслью - успеть найти выход и проложить маршрут до того момента, как его возможности исчезнут вместе с быстро падающей энергией, сжигаемой на работу оптического имплантного преобразователя. В темноте для полноценной оценки пути требовалась высокая концентрация излучения, и Дима сжигал и сжигал килокалории из своего тела...