Я на этом ставлю точку!
Ну, что скажешь ты, Чудон,
Я уж всё сказал, пардон…»
Чудон: «Царь, мне говорить нет мочи,
Слёзы застилают очи…
Понял я, что есть любовь,
Блекнет ум, вскипает кровь.
Я уж лучше помолчу,
Нет, я лучше прошепчу:
Новой силой я силён,
Так как в дочь твою влюблён!».
Царь: «Что же, будем ждать итога.
Завтра уж грядёт дорога.
Хватит языком махать,
Всем до завтра отдыхать!
Вас, Чудон, прошу остаться,
Ненадолго задержаться.
Все ресурсы скажем завтра,
Как ты съешь мой царский завтрак.
Вот направо посмотри —
Эт мои богатыри!
Я даю их не зазря,
Каждого богатыря.
Говорю сильней любя,
Утром снова жду тебя».
…………………………………………
Утро. Царь: «Как в постелях царских спится,
Не болит ли поясница?
Как, Чудон, тебе цукаты,
Как пондравились шпинаты,
Хороша ль сегодня сельдь
И другая разна снедь?
Как хреновина, остра?
Одолел ли осетра?
А вошел ли ты в кураж,
Можно ль делать инструктаж?»
Чудон: «Всё прекрасно, я готов,
Свой родной оставив кров,
По заданью Твоему
Все приказы я приму,
Во Римлянство отправляться
И разведкой заниматься.
И добьюсь я результата
Вне усилий супостата».
Царь: «Пред тобой стоят не зря
Ровно три богатыря.
Это главные они,
Будут при тебе все дни.
Для особых поручений
Вот тебе боец Печений.
Для хозяйственных причин
Вот тебе боец Почин.
А для всяких тайных дел, —
Вот тебе боец Предел.
Эти главные, все трое,
Служить будут, «землю роя»,
Тебя будут замещать,
Простых ратников стращать.
А для всех дел, наконец,
Вот те с золотом ларец!
А для действия в натуре,
В путевой инфраструктуре, —
Для речей болтун Трибун,
А для транспорту – табун.
Для охраны – Балдабей,
А для почты – голубей.
Главный повар твой, – Едун,
Виночерпием – Бодун.
Это Знахарь – главный лекарь
И Батон, он главный пекарь.
Вот Подковий – твой кузнец —
Вертуозности венец.
Главный конюх твой – Пегун,
Старший звездочёт – Бонлгун!
Главхудожник будет он, —
Богомаз – боец Юрон.
Будет всё запоминать,
А потом все будут знать,
Как устроен тот град Рим,
Что, как врут, необозрим.
Галерею он создаст,
Молодёжи знанья даст
Об античных выкрутасах
И о ценностных запасах
Той загадочной столицы,
Что уже во снах мне снится…
Вот кольчуги новой формы,
Результат моей реформы!
Вот мечи булатной стали,
В этом мы ведь не отстали!
Старший прачечник – Стираний,
Главный нравственник – Ананий.
Вот Писун как писарь главный,
Прапор – хоругвист державный.
Вот хоругвь тебе священна
И молитвица нетленна.
Вот блокнот – ни дня без строчки,
Вот салфетки и примочки,
Вот одеколон для встреч
И складная чудо – печь.
Так вперёд же, в добрый путь,
Да про стимул не забудь!»
Царь остался в ожиданьях
Да при радостных мечтаньях,
Но дрожал как в ветре лист,
Хоть и был он оптимист.
И впервой за много лет
Часто бегал в туалет…
А во сне, когда был шок,
Прыгал прямо на горшок.
Лекари вокруг крутились,
Его вылечить стремились.
Полегчало в третий день,
Долго он ходил как тень.
А Чудон лихой со свитой
Щедро солнышком облитый,
Мчался по дороге южной
Прям туда, куда и нужно.
Ветер во ушах свищал
И победу обещал.
И неведомы все беды,
Что предвестники победы.
Без победы воротиться, —
Лучше сразу утопиться,
Силой мягкой надо взять
Их поддавшуюся знать…
Дворец. Покои дочки. Царь:
«Что ж ты, милая, в слезах
И отчаянье в глазах!
Есть надежда у тебя,
А страдаешь ты любя!
Чрез годок жених вернётся,
Всё как надо обернётся,
Будет слава и успех,
Много радости для всех.
Для тебя же – муж законный
И царицы статус тронный!
Царство расширяться станет,
Эра новая настанет».
Дочка: «Если б был отцом ты верным,
А не самодержцем скверным,
Моего свет-жениха
Не отправил для греха!
Лучше выдумать не мог,
Чем услать его в «сапог»!