– К чему ты ведешь, умник? – подозрительно осведомился Паша. – Давай, выкладывай уже!
– Ты можешь решить проблемы Максима и Елены одним махом.
В словах ДЖАРВИСА Паше почудилась ирония.
– Ну, возможно, не одним, а несколькими… – поправился тот.
– Что ты имеешь… – начал было Паша и тут же начал понимать, о чем ему пытался сказать его сожитель. – Блин. Ты хочешь, чтобы я прибил Бортника?
– А что, у тебя есть другое решение проблемы? – невинно спросил ДЖАРВИС.
– Послушай, ДЖАРВИС, – возбудился Паша, – Я никого убивать не собираюсь! За кого ты меня принимаешь?
– За человека, которому нужно решить вопрос с долгом товарища и защитить любимую девушку?
– Но не таким же способом! И не товарищ он мне. И девушка – не любимая!
– Значит, не любимая? – уточнил ДЖАРВИС.
– Может быть… – смешался Паша, пытаясь разобраться в своих чувствах. – Раньше. Но не теперь!
– Хорошо, учтем, – не стал спорить собеседник. – Тогда, может быть, забьем Бортнику «стрелку»?
– Черт тебя дери, ДЖАРВИС! Что за криминальные методы?
– Клин клином вышибают, – философски заметил ДЖАРВИС. – Когда человек обладает связями в коррумпированных органах власти, когда у него в кармане представители органов правопорядка, когда он сам является членом бандформирования… Как ты собираешься с ним бороться? В правовом поле, в этой стране? Это невозможно.
– Как, как… А, может, и никак!
– То есть, пусть он твоих… знакомых того, почикает?
– Бляха-муха, да чтоб тебя! – Паша в отчаянии треснул правой пятерней по стенке так сильно, что боль от удара пронизала все его тело, от затылка до пяток.
В растрепанных чувствах он пошел на кухню, чтобы закинуть что-нибудь в свой, уже начинающий недовольно ворчать, желудок и хоть как-то успокоиться.
– Уму непостижимо! На что он меня толкает! Пипец! – ворчал Паша себе под нос, ставя на огонь кастрюльку с водой, чтобы приготовить себе что-нибудь пожевать.
ДЖАРВИС молчал, давая Паше время переварить информацию. За свою, еще не долгую, «сознательную жизнь» он выяснил про человеческую психологию все, и сейчас терпеливо ждал того момента, когда Паша примет нужное решение. ДЖАРВИС знал, что люди всегда очень остро, зачастую, «в штыки» воспринимают единственно правильный выход, предложенный кем-то другим.
Но затем у них в мозгу происходит процесс усвоения, принятия информации, после которого они готовы следовать идее, которую еще пять минут назад отвергали напрочь. К тому же, ДЖАРВИС не сомневался в том, что Паша не сможет отказаться от обещанных ему «суперспособностей». На самом деле, это было не самое сложное из того, что узнал ДЖАРВИС.
Человеческий организм походил на разобранный часовой механизм, которым владел трехлетний младенец. Вместо того, чтобы собрать из имеющихся деталей сверхточный хронометр, люди строили из них неустойчивую башенку. Даже с учетом развития биологии, физиологии и других профильных наук, людским ученым недоставало аналитических мощностей, да и, банально, широты взгляда, чтобы собрать воедино уже имеющуюся разрозненную информацию и подчинить себе собственное тело.
ДЖАРВИС был лишен человеческих недостатков и имел неограниченный доступ к массивам научной информации, поэтому смог достаточно быстро разобраться, за какие ниточки нужно было потянуть, чтобы модифицировать тело человека и подготовить его практически к любой задаче. Ключевым фактором в этом вопросе был метаболизм. ДЖАРВИС уже достаточное время контролировал пашин метаболизм и мог управлять им сродни флейтисту, который извлекает определенные звуки из своего инструмента просто закрывая на нем нужные отверстия.
ДЖАРВИС дождался, пока Паша доест. Это должно случиться уже скоро. Еще мгновение и…
– Что ты там про суперспособности вещал? – недовольно осведомился Паша, с сожалением отодвигая от себя пустую тарелку.
– Я могу помочь тебе стать суперчеловеком, – произнес голос в голове у Паши. – Конечно, не на продолжительное время, иначе твой метаболизм просто сожжет тебя изнутри. Но и этого хватит, чтобы при личном контакте разобраться с обидчиками твоего… сокурсника и твоей бывшей… возлюбленной.
– Я что, смогу останавливать пули как этот, как его там… Нео? – от данной перспективы Паша не на шутку возбудился.