– Документы. Живо! – снова произнес опер и сплюнул на землю около валяющегося бедолаги. Маренич, казалось, совсем потерял интерес к Паше и сделал несколько шагов по направлению к оставшимся на ногах балбесам.
– Забери у Маренича свой паспорт, – напомнил ДЖАРВИС когда Паша, воспользовавшись возникшей неразберихой, начал делать маленькие шажки в сторону стоявшей неподалеку машины.
– Точно! Блин, чуть не забыл! – Паша осторожно прикоснулся к плечу опера. – Извините, можно мне мои документы? – спросил он вкрадчиво.
– На, щенок, держи, – не оборачиваясь, протянул руку назад Маренич, будто бы всецело увлеченный своими новыми «клиентами».
Паша взял паспорт и уже хотел уйти, но Маренич неожиданно обернулся и, словно вспомнив какую-то мелочь, спросил у Паши напоследок, – Кстати, тебе не встречался поблизости однорукий парень?
ДЖАРВИС настолько оперативно взял на себя управление пашиным организмом, что смог свести его реакцию на этот внезапный, словно укол кинжалом, вопрос лишь к небольшому расширению радужки глаз.
– Нет, что вы! Не встречался, – выдавил из себя Паша.
Маренич с полминуты пристально смотрел в пашино лицо, а затем бросил короткое: «Свободен!» и отвернулся к хулиганам.
Паша, стараясь не переходить на бег, быстрым шагом подошел к машине и дернул ручку двери со стороны переднего пассажира. Забравшись на сидение, Паша нос к носу столкнулся с водителем, которым оказался самый натуральный цыган! Крупный, с горбинкой нос на смуглом лице, карие глаза, черные, как смоль, курчавые волосы. Довершали хрестоматийный образ темно-бордовый пиджак под крокодилью кожу и шелковая рубашка едко-желтого цвета с огромным воротником и пышными манжетами.
– Ээ, здравствуйте, – поприветствовал его Паша, немного ошалевший от такой необычной встречи. В голове у него зазвучал «Мохнатый шмель» в исполнении старого лиса Михалкова.
– Привет, братэлло! – цыган протянул Паше руку, на которой сверкнули золотом и каменьями два внушительных перстня, – Я – Тамаш, – представился он. – Куда поедем?
– И правда, куда нам ехать? – спросил Паша ДЖАРВИСа, продолжительно и энергично тряся руку цыгана и выигрывая себе тем самым время для ответа.
– В Москву, Паша. В Москву.
– А куда конкретно?
– Давай в Москву, Тамаш, дружище, – Паша невольно перенял манеру цыгана и перешел с ним на «ты», удивляясь сам себе. – Меня, кстати, Ромой зовут.
– О! Романо! Так ты из наших, дорогой! – цыган стукнул ладонью по рулю и расхохотался своей шутке. У него был необычный, протяжный и, словно певучий, акцент. Отсмеявшись, он тронул тойоту с места.
Паша обернулся со своего места и посмотрел назад. Два эшника и стоявшие перед ними с виноватым видом пацаны, к нескрываемой радости Паши исчезли за поворотом.
Цыган принял пашину улыбку на свой счет.
– А ты не знал? Роман, Романо – значит цыган!
– Да? Ну и дела! – из вежливости присвистнул Паша.
– Точно тебе говорю, братэлло! А в Москве тебе куда именно надо? – Тамаш скосил глаза на Пашу, потихоньку выезжая из города.
– ДЖАРВИС!
– Я бы предложил остановиться в отеле NovAtel в Сити. Это недалеко от Дорогомиловского рынка и места встречи с Медком.
– Хм… – Паше в голову пришла одна мысль. – Слушай, ДЖАРВИС, я же теперь богат, так?
– NovAtel – не дешевый клоповник. Твердые четыре звезды, полный комплект услуг.
– Ну… нет. Мне нужно что-то получше. Может, я хочу шикануть! Кто знает, как пройдет встреча с этими бандитами? А если меня грохнут?
– Это исключено, – возразил ДЖАРВИС.
– Ну, а вдруг? – не унимался Паша. – Хочу провести время так, чтобы потом было, что вспомнить! Какой в Москве самый крутой отель?
– Паша, я бы, на твоем месте, в любом случае не стал сильно светиться. Хоть мы и поменяли твою внешность, привлекать внимание к своей персоне перед предстоящими, прямо скажем, сомнительными, с точки зрения закона, делами – это не лучший ход.
– Ну, хорошо, хорошо. Пусть будет не самый крутой, но один из?
– Ладно. Выбирай. Есть Лоте, Мариот, Холтон, Радисон… – перед глазами Паши замелькали голограммы роскошных зданий.
– Ого! Как ты это делаешь? – ошарашенно спросил Паша, с восторгом разглядывая ослепительные картинки.