– С технической точки зрения, думаю, нет. Как ты думаешь, пятидесяти тысяч хватит?
– Ты спрашиваешь меня как знатока отношений с проститутками? – игриво усмехнулся Фримен, возникая перед Пашей в облачении полицейского.
– Блин, ДЖАРВИС! Хватит уже, а?
– Да, думаю, хватит. – Фримен исчез так же внезапно, как и появился.
– Хватит чего? Пятидесяти тысяч или травить меня? – запутался Паша.
– И того, и другого, – ответила ему пустота голосом ДЖАРВИСа. В пашиной голове заиграла песня Джо Кокера из фильма «Девять с половиной недель». – Иди уже, дама ждет.
Банкомат выплюнул десять пятитысячных купюр, и Паша, сунув деньги в карман, поспешил вернуться на второй этаж.
– Вот ты где! А я уж думала, что ты от меня сбежал! – встретила его у лифта Полина. Она держала в руках маленький красный клатч под цвет платья.
– Сбежать от такой женщины? – немного нервно улыбнулся Паша. – Да мне просто надо было на ресепшн сбегать.
– Ясно. Ну что, поднимемся к тебе?
– Конечно! – Паша нажал кнопку вызова и встал поближе к Полине, вдыхая легкий цветочный аромат ее духов.
– Я на секундочку заскочу в ванную, а ты пока приготовься, мой львенок! – зайдя в номер объявила Полина и чувствительно шлепнула Пашу пониже спины.
Паша не нашелся, что на это ответить, поэтому молча кивнул головой и прошел к кровати. Нервное напряжение нарастало с каждой минутой, вытесняя выпитый алкоголь. Сдернув с кровати покрывало, он снял пиджак и начал расстегивать пуговицы рубашки, но пальцы, особенно на правой руке, вдруг стали жутко неуклюжими.
– Не нервничай ты так, мы же не ракету запускаем! – попытался ободрить его ДЖАРВИС.
– Блин, не говори под руку! – огрызнулся Паша, возясь с проклятыми пуговицами.
– Ром! – позвала из-за спины Полина.
– Да? – Паша обернулся и обомлел.
Девушка стояла перед ним совершенно голая, помахивая в воздухе пакетиком с презервативом.
– Приступим? – игриво сказала она своим сексуальным голосом, сделав приглашающий жест.
Паша издал горлом неопределенное бульканье и беспомощно дернул за оставшиеся не расстёгнутыми пуговицы.
– Бедняжка. Сейчас я тебе помогу, – Она прижалась к нему и ловко освободила его сначала от рубашки, а затем и от брюк с трусами, отбросив их в сторону. Паша, тяжело и часто дыша, осел на кровать
– Ну, кто тут у нас прячется? – хрипло спросила девушка, опускаясь перед ним на колени и давая волю рукам.
В этот момент, почти одновременно, случились сразу две вещи. Сначала пашин член напрягся и выпрямился словно мачта. Однако, затем у него в голове образовалась предательская ассоциативная связь между произнесенным Полиной глаголом «прятаться» и ДЖАРВИСом. Стоило только Паше представить поглядывающего на них со стороны старика Фримена, как его мачта тут же предательски согнулась и превратилась в полусвернутый канат.
– Твою мать, – стыдливо промямлил Паша, глядя на безрадостную картину.
– Все нормально, Ром, расслабься, – девушка положила ладонь ему на грудь и мягко толкнула на кровать.
Но Паша уже не мог расслабиться. Пока Полина старательно пыталась реанимировать его достоинство, он не мог отделаться от стойкого ощущения, что за ними неусыпно смотрит всевидящее око. А от мыслей о занятиях сексом под наблюдением, пусть даже виртуальным, все желание моментально испарялось.
Пролежав в положении надуваемой секс-игрушки минут десять и отдав должное полининому упорству, Паша приподнялся на локтях и решительно отстранил девушку в сторону.
– Не надо, Полина, хватит. Извини.
– Да ты что, сейчас все будет нормально, – попыталась было спорить с ним девушка, но по ее тону Паша понял, что она далеко не уверена в благополучном исходе дела.
– Да нет, видно не смог забыть… свою бывшую. Мы с ней недавно расстались, вот я и решил, что неплохо было развеяться, – на ходу придумывал Паша. – Но, так получается, что ее лицо все это время стоит у меня перед глазами, понимаешь…
На самом деле у Паши перед глазами стояло сморщенное как печеное яблоко лицо Фримена, но Паша справедливо полагал, что Полине об этом знать не обязательно.
– Понимаю, – с видимым разочарованием ответила та.
– Если ты беспокоишься за деньги, то я сейчас дам… – Паша потянулся за брюками и вынул оттуда несколько пятитысячных купюр. – Двадцати хватит?
– Спасибо, Ромочка. – она забрала деньги и пошла одеваться, а Паша упал обратно на кровать, закрыв глаза.
– Сука, ну почему я? – горько заорал он в бездну своей души, сжимая кулаки.