– Что за нелюди, – потрясенно прошептал Паша, ставя опустевшую рюмку на стол и забыв про закуску. – У них же наверняка семьи, родные. Зачем они это делают? Как они потом домашним в глаза смотрят?
– Как, как… каком кверху, вот как! – Серега выпил еще одну рюмку, а затем достал из ящика уже запечатанную поллитру. – После ихнего «воспитания» у меня и начались проблемы с ногами. Отеки, тромбоз… потом гангрена. Тюремная медицина – это вообще отдельная тема. Знаешь, сколько людей выходят на волю инвалидами или калеками? – Трямкин налил водки в пашину рюмку и кивнул ему, приглашая выпить. Глаза Сереги сначала остекленели, а затем подернулись какой-то мутной пленкой. – Эти коновалы, мать их… они же в своих заключениях ничего не признают, ни одного синячка!
– Может, нам уже хватит? – робко спросил Паша, выуживая со дна кастрюльки последнюю картофелину. Опьянение накрыло и его, и лишь «закулисная», так сказать, работа Моргана не позволяла Паше «поплыть».
– Вот допьем ее, – Серега сгреб бутылку за горлышко и, приподняв над столом, потряс ее, – тогда и хватит!
– Ты уверен? Мне кажется…
– Пей! – грубо перебил Серега.
– Окей, как скажешь. За тебя! – Паша отсалютовал стопкой и опрокинул ее себе в рот, невольно морщась от теплого и горького пойла.
– Помнишь Крупье? Мы с ним еще в общаге вместе жили? – ни с того, ни с сего выдал Паша, пытаясь перевести разговор на какую-нибудь нейтральную тему, и в его голове сразу же запиликал сигнал тревоги, сопровождаемый строгим голосом Моргана: «Ни слова про это!»
– Это тот, что из села какого-то… Рулетка что ли, или как там его… – начал бормотать Серега. – И что с ним?
– Да… ничего. Просто хотел узнать, помнишь ли ты его? – выкрутился Паша, коря себя за неудачный выбор предмета разговора.
– Помню. Я помню практически всех наших однокурсников. – Трямкин снова наполнил рюмки. – Так же, как помню этих ублюдков: Альберта Гнутого с кривым мизинцем на левой руке, Витюшу Маленького – этого амбала двухметрового, конченого Игорька Пропеллера, Радика Бухумбетова, Лысого Артема, Диму Токаря, Веню Скромного…
– Постой, – перебил серегины излияния Паша. – Ты про кого сейчас? Тюремные дела?
– Конвоиры, мать их. Охранники. Те самые мрази, что избивали меня и остальных… – Серега с надрывом всхлипнул и жадно припал к своей рюмке, словно умирающий от жажды путник. – Знал бы ты, что они творили при помощи проводов и динамо-машинки… У людей будто кожу живьем сдирали. А, бывало, и к яйцам прикручивали электроды… К яйцам, представляешь!? Сука, все хотели повесить на тебя дела, о которых ты даже не подозревал!
– Слушай, – в голове у Паши мелькнула светлая, как ему показалось, мысль. – А вы писали на этих уродов жалобы? Ведь это – самое настоящее злоупотребление служебными полномочиями. За такое они сами могут присесть, и надолго!
– Ха! – Серега громко хлопнул ладонью по облупившейся столешнице. – Да они там все из одного корыта хлебают! Скажешь тоже!
– Ну а что? – не собирался так просто отказываться от своей идеи Паша, можно же написать в какой-нибудь Департамент собственной безопасности или типа того. Как он там у них называется?
– Как ты себе представляешь? – разозлился Серега. – Зэк, все письма которого на волю проходят жесточайший контроль и не одну вычитку теми же упырями, напишет телегу на своих мучителей? Думаешь, сколько он после этого проживет?
– Хорошо, хорошо, – поднял руки в примиряющем жесте Паша. – Пусть не из тюряги. Ты же уже вышел! Что мешало написать жалобу с воли? Да ты бы хоть к тому же Некто обратился! – выдал очередную идею Паша. – Он такие истории любит. Снял бы ролик, поднял шум…
– Паша! – перебил его излияния Трямкин. – Ты вообще в каком мире живешь? Какой Некто? Какой шум???
– Постой, мы же с тобой оба за него ходили митинговать! Ты теперь его не поддерживаешь? – спросил Паша.
– Да когда это было?! Все просрал этот твой Некто! – Серега резко налил в рюмки водку и жестом показал: пей, мол. – Были протесты, была толпа людей, готовая пойти за ним, – он опрокинул в рот свою рюмку и занюхал рукавом рубахи. – И что сделал Некто?
– Что? – повторил за ним Паша.
– Да ни хера, вот что! – Серега с такой силой шлепнул рюмку о стол, что Паша испугался за сохранность инвентаря. – Видосики, хреносики! Вот и все, на что способен твой Мессия! Да, это у него получается классно, не спорю. Вот только кроме этого нужны реальные действия!