- Как свечение станет фиолетовым, они считай на месте, - прокомментировал Джон. – Так, еще немного… Ага! Есть!
Один за другим светящиеся шары занимали свои места, но с четвертым по счету все пошло наперекосяк. Везший его робот подпрыгнул на кочке, охваченная пламенем распада гусеница на его левом боку отвалилась, и вся машинка повалилась на бок, разваливаясь прямо на глазах. Джон стиснул кулаки и скомандовал:
- Другую телегу, быстро!
- Не успеем! – ответил кто-то, кажется, Иззи. – Я сам!
И не успели мы охнуть, его аватар бросился вперед и огромными прыжками, во всю мощность ног экзоскелета, понесся к упавшему шару. Подбежал, схватил в охапку и так же бегом отнес на место, но вернуться назад уже не смог. Ветры Времени накинулись на него, обгладывая экзоскелет, его правая нога подломилась, он растянулся на камнях, и призрачный огонь накрыл его с головой.
Я с ужасом смотрела, как он рассыпался черной пылью, но через пару минут в наушниках раздался его голос, слабый, но довольный:
- ЭтоИззи. Я в порядке, не волнуйтесь. Это было не больно. Только что отключился.
- Так, продолжаем! – Джон склонился над пультом управления установкой. – Приемники установлены. Установка работает. Выходная мощность десять процентов. Подключаюсь к системе управления.
Из-под пульта он достал два массивных полуцилиндра, подключенных к установке толстенными жгутами проводников, двое аватаров подскочили к нему и надели эти штуки на шипастые наплечники его скафандра. Джон перещелкнул шесть тумблеров на пульте управления, и второй дополнительный экран тоже осветился разноцветными графиками, а по толстому кабелю, идущему от установки к ТАРДИС, побежали узкие колечки золотистого света.
- Пошла зарядка, - сообщил Джон, и я услышала в наушниках его участившееся дыхание. – Выходная мощность двадцать процентов. Поднимаю до сорока.
Энергоприемники засветились ярче, ширина бегущих по кабелю огненных колечек увеличилась вдвое, и зеленые графики на вспомогательных экранах пошли вверх. В наушниках раздался новый голос:
- ЭтоАйкен. Доктор Смит, как у вас там?
- Пока неплохо, - ответил Джон бодрым, но прерывающимся голосом, как будто он тащил в гору тяжелый груз. – Корабль потребляет энергию, но запрашивает больше. Установка на сорока процентах выходной мощности работает нормально. Сейчас буду повышать далее, посмотрим, как пойдет.
- Хорошо, держите меня в курсе, - треск в наушниках вдруг прервал передачу. Видимо, коммандер резко отключился от линии. Джон резко выдохнул и передал в эфир:
- Пробуем шестьдесят процентов.
Он подкрутил регуляторы на пульте, вглядываясь в экраны, в пляску символов и скачки цветных линий, и добавил:
- О, она хочет еще! И даже может! Выхожу на восемьдесят процентов!
Промежутки света между колечками резко сократились, а энергоприемники засверкали так, что на них стало больно смотреть, пока скафандр не подстроил уровень затемнения шлема. Я пригляделась и увидела, что ТАРДИС окуталась легким золотистым туманом и начала мелко-мелко вибрировать.
- Что это? – спросила я Джона, показывая на корабль. – Все в порядке?
- Да! – выдохнул Джон. Такое впечатление, что теперь он тащил груз раза в три больше, чем раньше, настолько тяжелым стало его дыхание. – Она… восстанавливается. Так… и должно быть.
Я повернулась к одному из аватаров и дернула его за руку.
- Эээ… Можно спросить?
- Да? – откликнулся в наушниках знакомый голос Блум. – Вам чем-то помочь?
- Ну… да, - я задумалась, подбирая слова. – Есть какой-нибудь способ узнать, как себя чувствует человек внутри скафандра? Я беспокоюсь…
- За доктора Смита? – мне показалось, что Блум понимающе усмехнулась. – Конечно. Видите, на спине скафандра на блоке воздухообмена контрольная панель? Нажмите на нее, и она вам все покажет.
- Спасибо, - я подошла к Джону со спины и нерешительно ткнула пальцем в черное окошко величиной с ладонь на прямоугольном выступе в тыльной части его скафандра. ТАРДИС, где бы она ни была, не подвела - перевела появившиеся на панели символы, и я замерла, вглядываясь в осветившийся экран.
Температура – 37.2. Пульс – сто сорок. Давление – 150 на 90. Оксигенация крови – в зеленой зоне. Уровень стресса – в желтой.
- Джон! – окликнула я его. – Как ты? Тебе не больно?
- Я в порядке, - буркнул он. – Жарковато только. Не отвлекай меня.
Снова я пожалела, что за зеркальным забралом шлема не видно его лица, но, судя по всему он мне не врал по поводу своего самочувствия, хотя показатели и говорили о том, что его организм испытывает жестокую нагрузку. В его голосе не было боли, только угрюмая сосредоточенность. Он замер, как диковинная статуя в этом массивном скафандре, двигались только его ловкие пальцы, точными движениями балансируя двумя большими круглыми регуляторами на пульте, не давая зеленому графику на левом экране уйти слишком вверх, а оранжевому на правом – чересчур оторваться от красной линии. Как я поняла, левый график показывал входящий поток энергии, правый – исходящий, красная линия – ту мощность, которую запрашивала ТАРДИС, а Джон управлял этими потоками, следя, чтобы все оставалось в безопасных пределах и при этом пытаясь выдать для ТАРДИС максимальную мощность – прямо как бабушка, пытающаяся накормить капризного ребенка. Задача нелегкая, и я решила его не отвлекать, просто приглядывать за его состоянием, а заодно поглядывать вокруг. По опыту прошлых путешествий я знала, что в Вихре водятся не самые приятные твари. Поэтому я все время ожидала какой-нибудь неприятности, но время шло, щиты держались, зарядка продолжалась, установка Джона работала без сбоев. Когда Джон объявил, что восстановление корабля близится к завершению, и «осталось процентов восемь, это минут шесть-семь, не больше», я почти совсем успокоилась.
Вдруг в эфире заквакало и зашуршало, и до нас донесся скрипучий голос Айкена:
- Доктор Смит, у вас там скоро? Не хотел бы вас отвлекать, но кажется, у нас тут намечается прокол.
- Что? – недовольно переспросил тот. – Кто прокололся? У нас все идет нормально.
- Прокол?! – я охнула, вспомнив рассказы Иззи. – Дырка в пространстве? Куда проваливаются планеты? Мы можем провалиться?
- Да, милочка, вы правы, - процедил коммандер. – Мои операторы докладывают, что у вас не больше получаса до прорыва. Вы успеваете?
- Я понял, - буркнул Джон, видимо, тоже кое-что припомнив, и вздохнул. Видимо, он уже порядком устал, а сейчас от него потребуется еще больше сил. – Ладно. Выхожу на сто процентов. Блум, будь добра, готовь резервные линии.
- Да, сэр, - она сорвалась с места и вместе с еще одним аватаром кинулась к установке. Они вытащили по мотку толстого кабеля и подключили их к гнездам рядом с выходами, которые шли к скафандру Джона. – Подключать?
- Пять секунд, - Джон защелкал тумблерами на пульте установки. – Ждем стабилизации на новом режиме. Вот сейчас!
Аватары защелкнули концы кабелей в разъемы на торцах наплечников его скафандра, и по новым линиям скользнули колечки свечения, только уже не золотистые, а бирюзовые, и я услышала, как Джон со свистом втянул воздух сквозь стиснутые зубы. Видимо, это подключение причинило ему боль, и я опять ткнула пальцем в окошко монитора его скафандра. Так и есть, температура – 38, пульс – 160, давление 172/100, оксигенация на грани зеленой зоны, уровень стресса – между оранжевым и красным. Что-то не ладилось, он что-то торопливо подстраивал и переключал на пульте, и я расслышала, как он тихо шепчет себе под нос: