Оглянувшись, Снейп увидел, что Поттер бредёт, спрятав руки в карманы и по-дурацки подкидывая снег носками ботинок.
— Мне тоже, — безучастно согласился Северус, надеясь, что Поттер на этом остановится. Но плотину гриффиндорской искренности уже прорвало…
— Это потому, что я уже пять лет занимаюсь одной бумажной работой! Бесконечные отчёты, протоколы, заседания. «Заместитель начальника аврората» — это звучит важно, а на самом деле бесполезней только сам начальник. Вы не представляете, чем мне приходится заниматься! Половину этой недели мы решали на собраниях вопрос, попадает ли заколдованный зубастый тостер, напавший на мага, под юрисдикцию аврората или всё-таки Отдела борьбы с незаконным использованием изобретений маглов…
— Хм, и что же сподвигло вас пять лет назад согласиться на эту должность? — без особого интереса спросил Снейп.
— Неудачное дежурство, — Поттер снова как-то сник, — отправились по вызову в паб в Лютном, там была пьяная потасовка, и меня слегка зацепило проклятием. Очнулся в Мунго, рядом сидела Джинни. Плакала. Сказала, что либо я отказываюсь от работы в поле, либо они уезжают к маме…
— И вы решили, что лучшим выходом из этого шантажа будет принять давнее предложение Робардса и стать его заместителем?
— Да.
— То есть все эти пять лет вы жалеете себя вместо того, чтобы что-то поменять?
— Ну, знаете!..
— Знаю, Поттер, знаю, — вздохнул Снейп. — Скажите, чем вы любите заниматься?
Поттер задумался.
— По выходным люблю играть с детьми в квиддич в Норе.
— Для профессионального спорта вы уже староваты, — язвительно заметил Снейп. — Что-то ещё?
— Готовить, — буркнул Поттер, уже явно жалея, что начал этот разговор.
— Это уже что-то. Подумайте в эту сторону, может, вам открыть кофейню в Хогсмиде или ларёк с шаурмой?
— Почему с шаурмой? — заторможенно удивился Поттер.
— А почему бы и нет? С вашим именем у вас всё купят.
— Вы издеваетесь? — кажется, обиделся Поттер.
Снейп взмахнул палочкой, срезая заслонявший дорогу куст, и остановился, ожидая, пока Поттер с ним поравняется.
— На пятом курсе вы организовали «Отряд Дамблдора». Скажите, Поттер, вам нравится преподавать?
Поттер посмотрел на него круглыми глазами.
— Вы… Вы приглашаете меня в Хогвартс?
— Мерлин, Поттер, ну как вы пришли к такому выводу? У вас есть курсы при аврорате, попробуйте сначала устроиться туда.
— А-а-а, — разочарованно протянул Поттер, но вроде бы всерьёз задумался над его предложением.
Обогнув очередной куст, Северус остановился у ручья, преградившего путь. Вода, бившая из-под земли, была по какой-то неведомой причине горячей, отчего вокруг русла образовались проталины и над потоком стоял белый пар.
— Никогда такого не видел, — озвучил общую мысль Поттер.
Они осторожно перешагнули ручей и, пройдя под нависающими хвойными лапами, вышли на опушку, окружённую стеной елей.
В открывшемся пространстве царила весна. Из чёрной почвы среди тающих островков снега торчали ярко-зелёные стрелы подснежников. В центре опушки двое искомых школьников увлечённо ползали, собирая цветы в большую плетёную корзинку.
— Надо же, действительно, подснежники, — вслух поразился Снейп, и дети, ойкнув, испуганно обернулись.
«Galanthus nivalis, пригодится для зелья памяти, надо запомнить место и потом вернуться», — размышлял он, жадно осматривая цветущую полянку.
— Это из-за горячего источника они расцвели, — поделился гениальной догадкой Поттер.
— Без вас мы бы ни за что не догадались, — закатил глаза Снейп.
— Здравствуйте, дядя Гарри, — очнулся от шока Лонгботтом.
— Добрый день, господин директор, — добавила Лисандра Скамандер.
— Ну-ка покажитесь мне, вы целы? — Поттер подошёл ближе, внимательно осматривая детей.
Нолана Гарри знал хорошо: милый, застенчивый паренёк периодически бывал у них в гостях. Будучи слегка полным и очень флегматичным, Нолан не любил квиддич, а потому так и не нашёл общий язык с задиристыми сыновьями Гарри.
Другое дело — Лисандра Скамандер, которую он видел только совсем маленькой, до того, как Скамандеры переехали в Америку. Она с не меньшим интересом изучала Гарри неземными голубыми глазами, точь-в-точь как у Луны. Из-под голубой вязаной шапки торчали светло-русые волосы, доставшиеся ей, видимо, от отца, а в ушах болтались серёжки из каких-то синих желудей, вызывая у Гарри мгновенную и безоговорочную симпатию.
— Гарри Поттер, — представился он, улыбаясь.