Оказавшиеся в темноте жильцы начали открывать двери квартир, стали выходить на лестницу со свечками и фонариками, и спрашивать друг у друга что случилось. Кто-то звонил диспетчеру, вызывал электрика. Выяснилось, что электрик придет не скоро, потому что занят в другом месте.
Под покровом темноты у соседа с четвертого этажа удрал кот, и теперь этот сосед в тапочках на босу ногу бегал вверх и вниз, прикрывая ладонью огонек свечи, и кричал: «Кис-кис-кис! Мурзик, Мурзик!» Однако же в результате необыкновенного способа лечения нервного расстройства, товарищ Мездряков (а это был, разумеется, он) очень подружился с унитазом и, будучи не в силах расстаться с ним на сколько-нибудь значительное время, принужден был спешно удалиться восвояси, смирившись с потерей ценного мехового кота.
Александр Андреевич вернулся к себе, разыскал в недрах буфета свечу, и когда кухня осветилась живым оранжевым огоньком, обнаружил, что соседский кот Мурзик сидит на стуле.
— Добрый вечер, — сказал кот, — вы не возражаете, если я немного побуду у вас в гостях?
— Конечно, конечно, — отозвался обрадованный Александр Андреевич.
«Только этого кота мне напоследок и не хватало», — мрачно подумал холодильник. Как только отключилось электричество, холодильник решил, что он умирает, и поэтому находился в самом отличном мрачнейшем настроении. То обстоятельство, что вместе с ним погибнут противные летние болгарские сливы в морозилке, и то, что на дворе была зима, и последнее, что он, холодильник, увидит в своей жизни, будет заснеженный двор, довершало прекрасную картину его гибели. Все шло так замечательно, а тут, вдруг, кот.
— Послушайте, Мурзик, — спросил Александр Андреевич, — а как вы относитесь к мороженому за сорок восемь со сливами?
— Замечательно, — живо откликнулся кот, — должно быть это очень вкусно. Только с именем моим произошло небольшое недоразумение. Вообще-то меня Пашкой зовут.
— Ничего, Павел. Буду звать вас Павлом. Мое настоящее имя тоже не Александр Андреевич, но так уж складывается моя жизнь… Да что об этом говорить! — и он полез в холодильник за сливами.
Александр Андреевич давно поменял фамилию и имя-отчество и почти забыл, как его звали раньше. Он работал в секретном космическом институте и занимался самыми разными интересными вещами, от теоретической физики до расчета траекторий полетов космических ракет. И весь он был засекреченный. И настоящее имя его было засекречено. И когда его родные уехали в дальние края, он остался. Куда же поедешь с такими секретами? И осталась у него теперь на подоконнике выгоревшая неваляшка и старая немецкая кукла, на память о его любимой племяннице.
Александр Андреевич и Пашка сидели и ели мороженое со сливами. Вспоминали лето, Пашка рассказывал про братьев, про Ворону. Холодильник молча свирепел в углу, ощущая под собой лужу талой воды.
— О! Заклинание! — сказал котенок, указывая ложечкой на бумажку на столе, — знаете, Александр Андреевич, этот продавец заклинаний — просто шарлатан. Я тоже как-то раз попался. Хотел превратиться в орла. Я очень Вороне завидовал по малолетству и недомыслию. Смешно, конечно, но это правда. Как видите, не помогло… Чего захотелось вам, не спрашиваю. У всех у нас свои какие-нибудь сложности, беды, — Пашка прицелился и отправил заклинание в помойное ведро.
— Вы не сердитесь, Александр Андреевич, но мне бы улизнуть от вас незаметно, а то, я так думаю, мои эдисоны с минуту на минуту свет опять включат. А я очень не хочу попадаться на глаза товарищу Мездрякову.
— Чем это вы так насолили Мездрякову, что не хотите с ним видеться? — заинтересованно спросил Александр Андреевич, почему-то не любивший своего соседа с четвертого этажа.
— К сожалению, ничем я ему не насолил, — Пашка помолчал, а потом выпалил: Пошел я за радиолампами. Выкинули старый телевизор, вот я и пошел его разбирать. А этот гад с колбасой: киса, киса! Мерзавец! Он шапку хотел из меня сделать.
— Какое подлое двуногое этот Мездряков! — отозвался Александр Андреевич и вдруг спросил: Павел, а зачем вам понадобились радиолампы?
— Да приемник я сделал. Простой детекторный приемник. Он у меня «Маяк» ловит. И если катушку поменять, то в сантиметровом диапазоне какие-то сигналы странные с периодичностью 9 часов 40 минут и 30 секунд. Но очень слабенько, неразборчиво, не слышно почти ничего. То есть помехи там накладываются с такой периодичностью. Любопытство меня разобрало. Вот я и хотел антенну нормальную натянуть, деталей всяких набрать, то-сё. Конденсатор мне еще нужен был… Сгубила меня колбаса.