Пока Усатый Великан по планете нашей ходит, люди все стареют, коней меняют на машины, но Великан всегда один. Идет всю жизнь свою, но с места ни ногой – стоит недвижимый, великий. Усами машет только.
Кто же этот Великан-Усатый? Что это за усы у него? И почему он идет, но все время на месте стоит?
Вышел Деда-Ветрило. Только ладонью огромной своей он взмахнул – и тут же вокруг поклонились деревья. Был он большой, словно он богатырь: уши громадные, ноги громадные, руки громадные – казалось, что был он везде. Лишь чихнет где-то там, вдалеке, а здесь всех людей будто буря уносит, деревья с корнями по небу несет! Когда же спит этот Деда-Ветрило, он громко сопит, а люди спокойно гуляют – ничего не сдувает, но листья деревьев дрожат понемногу и мусор бежит по асфальту. Когда же не спит этот Деда-Ветрило и где-то поблизости ходит, все дети и взрослые шапочки носят, ведь не хочет никто свои уши продуть. А Деда-Ветрило такой!
Кто этот Деда-Ветрило? Что он такого делает, из-за чего люди шапки надевают? И почему деревья ему поклоняются?
Утром рано, когда темнота только сходит и звездочки гаснут, как светлячки, кувырком за клубком по скатерти синей катится Кот-Лежебок – и становится тут же светло. Необычный он Кот – утром рано всегда золотой, за собой оставляет сияющий хвост. Целый день этот Кот-Лежебок, свернувшись в клубок на скатерти синей, дремлет да крутится − с бочка на бочок. А к вечеру позднему Кот-Лежебок – уж не золотой, а грейпфрутовый Кот – клубком за скатерть катится, спать идет. И наступает везде темнота.
Что это за Кот-Лежебок? По какой синей скатерти он катится? И почему сначала он золотой, а потом грейпфрутовый?
Вышел Старик-Водовод. Он на небе живет высоко, прямо в облаке. Каждый день Старик-Водовод то тут, то там на облачко леечкой льет, поливает, чтобы облачко цвело. Водичка сразу впитывается, а после вниз летит. И радуются люди на земле: водичка с облачка на огород польет, на дорожки сухие и в ведра. А как только капать все перестает – дышать везде хорошо-хорошо, всюду свежестью пахнет. Нравится людям Старик-Водовод. Любят по лужицам прыгать его.
Кто этот Старик-Водовод? Что капает с облачка? И почему лужицы, по которым прыгают дети, принадлежат Старику-Водоводу?
Давным-давно, в лесу одном, поселилась великая Дева. Природы всякой Королева, она стоит сто лет в земле, укрывшись косами своими. А в косы девы вплетены: весной – цветы, а летом – листья. Стоит, не движется, зеленой мантией укрыта. Но дунет ветер – Дева кротко поклони́тся, зашуршат, дыша, все косы, водопадом листья льются. Несмотря на силу ветра, Дева тонкою фигурой нежный даст ему ответ. Она стоит в земле сто лет. На голове птенцы рождались. А по земле ходили люди. Дева знает, видит это. Премудрая тонкая Дева Лесная.
Что это за Дева? Что за косы у нее с цветами весной и листьями летом? И почему, если дует ветер, то она поклоняется ему?
Докучки
Д: Ну расскажи, расскажи, расскажи! Сказку хочу!
Р: Ладно… Рассказать тебе докучку?
Д: Про что она?
Р: Все говорят, мол, «Про что она?», а ты скажи, рассказать тебе докучку?
Д: А давай!
Р: Все говорят, мол, «А давай!», а ты скажи, рассказать тебе докучку?
Д: Ну расскажи!
Р: Все говорят, мол, «Ну расскажи!», а ты скажи, рассказать тебе докучку?
Д: Рассказывай!
Р: Все говорят, мол, «Рассказывай!», а ты скажи, рассказать тебе докучку?
Д: Все не хочу, не надо…
Р: Все говорят, мол, «Все, не хочу, не надо…», а ты скажи, рассказать тебе докучку?
В одной черной-черной пещере стояли черные-черные люди рядом с черной-черной стеной и смотрели на черный-черный квадрат, в котором видели черную-черную пещеру, в которой стояли черные-черные люди рядом с черной-черной стеной и смотрели на черный-черный квадрат, в котором видели черную-черную пещеру, в которой стояли черные-черные люди рядом с черной-черной стеной и смотрели на черный-черный квадрат, а в этом черном-черном квадрате была черная-черная пещера и черные-черные люди рядом с черной-черной стеной, на которой висел черный-черный квадрат, а в этом черном-черном квадрате стояли…
Шел я как-то через мост, глянь – там рыба мокнет,
Положил ее на мост, пусть тут рыба сохнет.
Шел я снова через мост, глянь – там рыба мокнет,
Положил ее на мост – пусть тут рыба сохнет…