Они поднялись вверх. Роме было очень страшно. От испуга Рома закрыл глаза. Но любопытство взяло верх, и он посмотрел вниз.
Деревья уже были очень маленькими, а остров казался игрушечным, и можно было разглядеть его полностью. Рома увидел, что позади густых деревьев есть поляны с цветами, посреди течет речка, которая впадает в маленькое озеро. Также с небольшой горы, к которой они приближались, падал водопад.
Роме все это очень понравилось, — как вдруг собака-дракон резко захлопал крыльями, завис над огромного размера гнездом, в котором лежали два гигантских яйца. Осторожно опустив Рому в гнездо, собака-дракон сел рядом и сказал:
— Я Крукусилимитабия, а ты?
— Я Рома.
— Фу! — фыркнул дракон. — Ну и имя тебе дали.
Рома попытался возразить:
— Нормальное имя, а твое и не выговоришь. Как тебя там? Кра… Красимиль… миссилитабия, тьфу, язык можно сломать, — произнес Рома.
Но когда посмотрел на собаку-дракона, то понял, что не стоит шутить с большими существами. И сказал:
— Каждое имя надо уважать. Скажи, можно я буду называть тебя Кракус?
— Хорошо. Я птица — птеродактиль. А это мои малыши. Скоро они появятся, и тогда у меня будет очень мало времени. Ведь птенцы постоянно хотят кушать, я постоянно буду их кормить. На первое время, конечно, им хватит тебя, ну а потом… потом найду что-то.
— Меня нельзя птенцам, — сказал Рома и потянулся в карман за коробочкой с Твинки. — Я же хочу увидеть динозавров, потому что у нас никто их не видел.
— Как это возможно? Куда же мы подевались? — спросил Кракус.
— Не знаю. Ну, я точно не знаю. Вымерли, — тихо, чтобы не злить Кракуса сказал Рома. — Я знаю, что это не люди сделали. Динозавры жили себе, жили, много миллионов лет жили, а потом вдруг стало очень холодно. А я очень хочу на них посмотреть. На живых посмотреть, пожалуйста — попросил Рома.
И Кракус согласился. Он осторожно взял Рому в лапы, полетел вниз и оставил на красивой поляне возле озера.
— Ух… — сказал Рома, приземлившись и достав из кармана Твинки. — Лучше вытащу я тебя из коробочки, сиди у меня на плече. А то здесь такое происходит, что и желание не успеешь загадать, как окажешься чьим-то обедом.
Удивительный лес окружал озеро и поляну. Под сводами пальм, увитыми лианами царственные джунгли были наполнены пением птиц, жужжанием пчел и криками животных. Над озером летали огромных размеров стрекозы. Рядом прополз жук-олень, размером с черепаху, но с большими рогами.
Все на этом острове было очень-очень больших размеров и все это очень пугало Рому. Но увидеть живых динозавров ему очень хотелось.
Вдруг посреди озера что-то плюхнуло, и Рома увидел, как из воды, прямо на него движется гигантских размеров крокодил. Рома успел спрятаться в кустах. Крокодил-ящер понюхал воздух, повертел головой, посмотрел и просунул под куст, где спрятался Рома, свою гигантскую морду.
— Ты кто такой?
— Я мальчик Рома, — дрожащим голосом ответил он, — а ты?
— Я ихтенозавр, зовут меня Бобузя. Я рыба-ящер. Мои детеныши закопаны прямо под тем кустом, где ты стоишь.
Рома быстро отскочил в сторону, потому что услышал странные звуки из под земли, которая вдруг зашевелилась под его ногами. Бобузя сильными лапами откопала три яйца, легла рядом с ними, ожидая появления детенышей.
— Уже скоро, — сказала Бобузя.
Рома посмотрел на яйцо, которое шевелилось. Внутри кто-то возился и раскачивал полупрозрачную оболочку из стороны в сторону. Вдруг на поверхности появились небольшие трещинки. В середине шла борьба — его обитатель торопился наружу. Рома хотел отковырнуть скорлупу, но Бобузя устрашающим взглядом посмотрела на Рому. И он замер, продолжая смотреть.
Большой кусок скорлупы откололся и на какую-то секунду показался зеленый нос, который быстро исчез. Через какое-то время снова началось какое-то движение.
И вдруг изнутри посмотрел блестящий глаз!
Наверное, детеныш решал, полна ли опасности жизнь вне яйца иль нет.
Наконец, из дырочки появился зубастый рот и начал прокусывать скорлупу. И вот дыра стала такой, что Рома вскрикнул от радости.
Голова высунулась наружу. Через некоторое время из яйца вылез мокрый маленький рыбоящер, встал на смешные ножки и начал тереться об Бобузю.
Рома не стал мешать появлению на свет еще двух детенышей, тем более, боялся стать обедом для маленького рыбоящера, которого для себя Рома назвал Белый носок, потому что детеныш был весь коричнево-зеленого цвета, но на одной ноге белело пятнышко, как будто носок.