Зажралась ты, мать, вот что. Права Наташка, подружка любимая, - с жиру бесишься. Проблем тебе не хватает. Колодец она высохший, подумайте-ка. Забыла, как болел маленький Дениска, как просвета не видела, как домой ноги не шли, черно было в глазах? Тогда, что ли, была не высохший? А как Игорь - Гошка-растрепа, начальник и друг в одном флаконе - это дело с нуля поднимал, и ты ночевала на работе, тоже забыла? А как наехали на Павку с его магазинчиком, и вы выскребали все запасы, выворачивали карманы, занимали по всей родне, чтоб только не убили, чтоб живым остался, какой уж там магазинчик… Навек зареклись с собственным бизнесом связываться. А теперь – несколько лет спокойной жизни, ну, относительно спокойной, разве не об этом ты мечтала?
Но почему же раньше-то и шутила, и смеялась, и пела, и такие шали выходили из-под ее спиц – заглядеться можно было, девчонки на работе в очередь выстраивались – где оно все теперь? Почему, валясь с ног после бессонных ночей, могла она за пятнадцать минут выдать на-гора свежайшие булочки – на ужин сыну и мужу, а теперь – пылятся без дела купленные на заказ в каталоге формы и сковороды? Где оно все… в зеркале – скорбно поджатые губы и потухший взгляд - старость, что ли? Так ведь всего сорок три…
Колодец пустой, тоже мне. Работай давай, нечего дурью маяться. Вот не сдадите всем коллективом отчет, будут вам и проблемы, и чай со звездами.
До конца работы оставалось немногим больше часа, когда в бухгалтерию зашел шеф. Пошутил, как обычно, с девочками, учинил разнос бестолковой молоденькой операционистке, потом зашел к Марине. Странно, подумала она, обычно Игорь, если что-то нужно, сам ее вызывает. Непривычно рассеянным взглядом обвел ее всегда аккуратный, чисто прибранный кабинет, постоял у окна, провел ладонью по листьям фикуса в углу (жутко надоел, все руки никак не доходят выставить его к девочкам, а себе насажать уже, наконец, нормальных фиалок). Однако что это сегодня с начальством такое? Выпил, что ли, вчера на встрече с немцами лишнего?
Шеф протянул листок с размашисто, от руки написанными строчками.
- Марина Станиславовна, проведите как спонсорскую помощь.
Марина вчиталась в небрежно нацарапанные буквы, подняла голову.
- Что это? – спросила с удивлением. – С каких пор? Или я чего-то не знаю? Игорь Сергеевич, вы же сами сказали: до конца года никаких излишеств. Или у нас неучтенная прибыль намечается? Где средства-то будем брать?
- Найдем где-нибудь, - махнул рукой шеф, – там надо – копейки. А на будущий год, Бог даст, выделим под них отдельную статью.
- Фестиваль народных ремесел... гм.
Она поднялась, обошла стол, остановилась перед шефом. Внимательно посмотрела в глаза.
- Гоша, зачем тебе это? Ты меценатом заделался? В бюджете дыра на дыре.
Он тихонько вздохнул. Осторожно сдвинул с заваленной бумагами столешницы часть папок, сел на край, закурил. Помахал рукой, разгоняя дым.
- Марин… кому бы другому, а тебе врать не буду. Это мне надо, понимаешь? Все я знаю и про дыру, и про кризис. Надо так.
- Что-то случилось? – взгляд ее стал жестким.
Шеф помолчал.
- Ленка у меня… задурила. Связалась, понимаешь, с наркоманом. Любовь-морковь, я его спасу, и прочие глупости. Парень вроде и не дурак, но… сама знаешь.
Марина кивнула. Еще б не знать. Первый муж, царствие ему небесное, убедительно доказал ей, что наркоманы бывшими не бывают.
- Ну, вот… еле отвадили. Его родители увезли лечиться куда-то, а моя дурища рыдает-разливается, не знаем, как и отвлечь. Еще ладно, до беды не дошло у них, а то б и вовсе… А тут набрела она где-то на ребят, которые народными ремеслами занимаются… игрушки там всякие самодельные, украшения, с миру по нитке всякого… знаешь, я посмотрел – неплохие вещи, и на продажу есть. Ну, и вроде как-то ожила, заинтересовалась. Мы с матерью по своим каналам проверили – там все чисто, да и вообще народ талантливый. А у них фестиваль каждый год, вот они Ленку и вовлекли. Теперь она бегает, глаза загорелись, про дурака своего не вспоминает, а я уж не знаю, куда плевать и как дышать, чтоб не сглазить. Ну, ты же понимаешь, я им десять фестивалей организую, раз они ее вот так… да последние штаны продам, блин. Марин, я все знаю, но тут ведь и правда немного нужно.
Теперь шеф почти умолял ее, говорил отрывисто и хрипло, и сердце ее сжалось от жалости.
- Ну, что ты, Гош, как маленький, в самом деле. Надо так надо, о чем разговор. Проведем, выкроим… первый раз, что ли? Тебе, может, помочь чем?
- Не бери в голову, Бублик. Справлюсь.
Уже уходя, обернулся, блеснул улыбкой.
- Кстати, ты бы, может, съездила к ним, на фестиваль этот. Там правда интересно. Рукодельности всякие, ты же раньше увлекалась. Не пожалеешь. Через две недели, на выходных, в Запасново. И недалеко.
Вечером сын стукнулся к Марине ВКонтакте. После обычных ежедневных «Как дела?», «Ты поел?» и «Что на работе?» кинул ссылку: «Мам, я тут такое нашел. Погляди, куклы ручной работы. Тебе интересно будет».
Прихлебывая сладкий чай, вяло кликнула мышкой. Посмотрела на открывшиеся фотографии и улыбнулась. Вот же дает Бог людям таланта, руки из нужного места и взгляд на мир. Яркие костюмы, изящные, почти живые личики – каждое со своим выражением. Золушка с веником. Хозяйка Медной горы. Принц и нищий. Вот молодцы же! Коты – как живые, смешные такие, каждый со своим характером. Яркие, светлые – солнечные блики в серой монотонности дней…
Кстати… а забавно! По ссылке на страничке одного из мастеров Марина вышла на сайт. Это, кажется, то самое, куда Игорь звал. Фестиваль народных ремесел, 13-14 июля. Гм. И недалеко. Еще раз гм. Может, и правда съездить?
Над большой, очень большой, диаметром в полкилометра поляной волнами плыли голоса, смех, мелодично звенели бубенчики, плескалась музыка – в основном, «живая», не в записи, где-то слышна была песня. Марина бродила от стенда к стенду, от палатки к палатке, вертя головой направо и налево, то и дело останавливаясь у понравившихся прилавков. Было на что посмотреть, право слово. Шум, многоголосье, смех.
И ведь что удивительно – народу вроде бы много приехало, а суеты никакой. Когда они с Павкой искали, где бы поставить машину, место свободное нашли с трудом, ближние стоянки заняты, пришлось остановиться подальше, у самой воды. А они еще думали, брать или не брать с собой палатку. Теперь вот придется уходить на ночевку почти за полкилометра, а с утра возвращаться обратно. Ладно, по лесной дороге – не по солнцепеку, да и у воды, может, получше будет.
Добираться было несложно – организаторы этого фестиваля народных ремесел (как выяснилось потом, с ними сотрудничают даже городская театральная мастерская и завод по производству посуды из соседней области) выбрали хорошее место в пятидесяти километрах от города, у реки. От федеральной трассы – всего три километра по нормальной насыпной дороге, есть места и для машин, и для стоянок туристов. Марина подумала про себя, что эту поляну надо бы запомнить: Пашка - любитель рыбалки и походов, раньше они часто выбирались на несколько дней летом в лес, и с маленьким Денисом, и одни. Впрочем, он наверняка знает, на сплавы-то ходил, а река тут одна, мимо не пройдешь.
Но как все продумано – толпы нет, организаторы умело направляют людские потоки от площадки к площадке, все расписано: мастер-классы, представления, состязания. И сегодня, и завтра с утра до позднего вечера работают обучающие мастерские для всех желающих. Вон собрал возле себя зрителей кукольный театр: сцена, полог, занавес, все, как у больших. Вот бородатый улыбчивый гончар объясняет секреты мастерства, предлагает попробовать всем желающим сотворить что-то своими руками. Рядом загорелая женщина-художница показывает, как разрисовывать посуду; терпкий запах краски смешивается с ароматом дерева от соседнего прилавка. А выпечки сколько! Пирожки в двух местах пекут прямо при вас, пахнет на всю округу – обалдеть. А там усадила ребятню за плетение бисером девушка в расшитой народной рубашке. Детей, кстати, довольно много – и не только среди зрителей, есть и среди мастеров. Русские, скандинавские, восточные, северные узоры, танцы, песни, посуда, украшения – все слилось в один пестрый узор.