— Леди Ирга! — и от этой серьезности и официальности меня пробрал мороз, слишком давно последний раз он называл меня так наедине. — По моей вине вам пришлось многое пережить. Я не знаю, сможете ли вы простить меня и есть ли хоть один шанс завоевать если не любовь, то хотя бы уважение. Но прошу вас, позвольте мне остаться рядом с вами. Разрешите надеяться, что однажды вы, как прежде, согласитесь носить мое имя и быть хозяйкой этого замка. Я знаю, что вы привязаны ко мне клятвой, но думайте так, как если бы вы были свободны от нее. Я…, - казалось он просто не находил слов, чтобы выразить чувства. — Вы… скажите мне умереть, и я умру, улыбнитесь, и вы осчастливите меня.
Он стоял на коленях передо мной, тяжело дыша и покорно склонив голову, как будто ожидая приговора.
Мне внезапно вспомнился первый день, проведенный в замке. Покрытый дымкой времени, он виделся лишь смутным воспоминанием. Только сейчас мы, как будто бы, поменялись ролями. Могла ли я представить, отправляясь в Серый край, что самый достойный из всех мужчин, которых я только знала, будет стоять передо мной на коленях, готовый сделать многое за один лишь благосклонный взгляд? Хотела ли я этого.
Да он вспыльчив и властен, и совсем не обходителен. Он не привык подчиняться и подпускать близко, кого бы то ни было, а порой идет напролом, ломая любое сопротивление. Но неужели он думает, что я откажусь от него? Неужели ему кажется, что я безгрешна настолько, что не пожелаю забыть непонимание и откажусь от собственного счастья?
Я осторожно откинула теплое одеяло и спустила босые ноги с кровати. Пол льдинками дотронулся до ступней, и от резкого движения закружилась голова, но я не обратила внимания на такую мелочь. Присела напротив, стараясь чтобы его глаза оказались вровень с моими. Он впился взглядом в меня, но не делал ни единого движения, до последнего мига предоставляя решение мне, смиряя себя.
— Я все еще ваша, мой Лорд. И я люблю вас. Все остальное не имеет значения.
Вот что я сказала ему перед тем, как потянуться к нему неловкими губами…
…Кому-то может показаться, что я обрываю историю на половине, оставив всех в неведении относительно судеб тех, кого так или иначе затронула в своем повествовании. Война и последовавшие за ней годы восстановления, привыкания к новой мирной жизни были не так уж легки для всех. Но все же, живые продолжали жить, а мертвые были оплаканы как полагается. Счастливые по-прежнему счастливы, несчастные — несчастны, молодые выросли, а взрослые слегка постарели. И хотя все мы обзавелись ранами и шрамами в сердцах и душах — время все еще величайший лекарь, и даже те, кто потеряли слишком многое, научились день за днем улыбаться заново. Я же предлагаю всем верить, что каждый в итоге получил то, чего искал.
Мой муж часто спрашивает, неужели меня совсем не тяготит то, что я привязана к нему клятвой Жизни. Я только смеюсь в ответ.
Возможно, когда наши дети подрастут, я открою ему и эту тайну. Зря мой мудрый и просвещенный Серый Лорд не любит читать сказки, иначе бы он знал, что изначально клятвой Жизни обменивались супруги. И называли ее по-другому: Клятвой Вечной Любви.
Ледники, как и предполагал Лорд, не пошли через горы. Остановились, как по приказу, выдавив из себя заразу Тьмы. Земли, на которых мы живем, все так же суровы, суровы и люди этот край населяющие, слишком уж многое пришлось пережить им. Но мое сердце оттаяло и проросло в этом краю, так, как не смогло бы ни в каком ином.
В конце концов, иногда даже страшные сказки кончаются свадьбой.