Соннелон хорошо помнил, что в соседнем нижнем мире озеро Коцит тоже было огненным, а потом стало ледяным. Грешникам было всё равно, ад и ад, а чертям стало невесело. Также он был наслышан, что незадолго до того тамошний оверлорд повздорил с принцем из-за какой-то пустяковины, а Локи тогда был молоденький, пятиста лет не исполнилось. И ста лет не прошло, как Коцит замёрз, да ещё и оверлорд в него оказался вморожен по грудь и не мог освободиться. Считалось, что это стечение обстоятельств, но проверять не хотелось.
«Вот ведь говно какое: свяжешься, так и не развязаться», — подумал с огорчением и начал кланяться, юля хвостом и предлагая в довесок к курортным увеселениям лично устраивать экскурсии и подарить гарем из самых увлекательных исчадий всех шести полов, существующих в Геене.
Принц в ответ холодно высказался, что за такую цену Соннелон должен не экскурсии устраивать, а лично возить его на себе по всем достопримечательностям и в гарем записаться, но что он всё равно не найдёт в себе силы заключить эту сделку от чистого сердца, не держа камня за пазухой. Тем более, что от гарема один вред. Как показывает практика, даже наличие одной особи приносит сплошные убытки.
— Убыточно хотя бы то, что я сейчас сижу здесь и с тобой лясы точу, достопочтенный. Это ж не торг, а чёрт знает что. Нет! Гарем не возьму, и не упрашивай! Меня и так ещё одна дома ждёт. Неси договор, подпишу. Недосуг мне. А то и разойдёмся: пока торгуемся, предмет торга помереть может, так и смысл исчезнет.
— Но мессир, я не смогу сделать цену ниже, — Соннелон трусил, но держался.
Локи проникновенно посмотрел:
— Да кто ж узнает? Нас здесь двое. Я никому не скажу. Ты, я думаю, тоже. Она, — он кивнул на Сиф, — тем более.
— Ох, мессир, что знают двое, знает и свинья… узнают, всё узнают. Одни завистники кругом, так и норовят подсидеть, — дьявол пригорюнился.
Локи внимательно глянул на него и решил, что клиент дозрел:
— Что ж, достопочтенный, у меня есть предложение, которое устроит нас обоих. Сыграем? Выигрываешь ты — я плачу и клянусь не причинять вреда. Выигрываю я — курорт для нас бесплатен.
Соннелон призадумался: за снижение цены Маммон и правда взъелся бы, а вот проигрыш в азартную игру никаких дурных последствий не нёс — сама по себе игра считалась достаточно развратным занятием, и это всё оправдывало. К тому же можно было и выиграть. С подозрением шмыгнул пятачком:
— В карты?
Локи сухо бросил:
— На карты времени нет.
— Тогда кости. Играем до трёх раз.
Локи пожал плечами: в кости даже мухлевать не требовалось, его всё устраивало.
Решили, что назовут число, и выигрывает тот, у кого сумма броска будет ближе к нему. Локи настоял на семёрке, мня, что счастливое число не благоволит чертям, а Соннелон на своих костях. Кости, естественно, были заговорённые, но принц возмущаться не стал, втихаря уничтожив заклинание, и кости стали самыми обычными. Преимущество при честной игре было на стороне Локи: тренированные сверхчувствительные пальцы мага позволяли совершать контролируемые броски; культяпкам же дьявола с пальцами, похожими на разваренные сардельки, такие кунштюки были абсолютно недоступны.
Соннелон надеялся на заговор, считая, что тот хорошо спрятан.
Локи потряс кости, воскликнув: «Святые семь!» (отчего у дьявола слегка привяли уши), и выпала семёрка.
Дьявол посмотрел с подозрением. Протёр глаза и на всякий случай ощупал кости руками: вдруг видимая тройка и четвёрка являются наведённой иллюзией. С огорчением убедился, что иллюзия, если есть, относится и к тактильности тоже. Кинул сам и с разочарованием выпалил:
— Очи змеи!
Принц ухмыльнулся: «Очами змеи» называлась комбинация с одной точкой на каждой кости.