И что Сиф нашла в этой бледной немочи, почему до сих пор таскается за ним и ловит его взгляд, а не убила ещё во время поединка? Околдовал, конечно! И ждёт удобного момента, чтобы принести в жертву какой-нибудь потусторонней гадости, раз не может поиметь.
Что характерно, когда Сиф чуть не прирезала какого-то доброхота, предложившего лишить её девственности и тем сделать неинтересной для чернокнижных планов, жаловаться побежали в первую очередь к нему — как к сюзерену. Локи очень смеялся. Ответил, что любого, покусившегося на наложницу, убьёт сам. Поединка не удостоит, отравит или уничтожит магией — так практичнее. Когда недорезанный доброхот действительно помер не пойми отчего, пару дней покашляв чёрной кровью — сплетни обрели небывалый размах и великолепие, но желающие спасти Сиф таким образом исчезли.
— Моя прекрасная, мне нужна помощь в одном дельце, — Локи был вкрадчив.
Он снова зазвал Сиф на ужин, и она с подозрением разглядывала накрытый стол. Жареная лапка кабана по-прежнему ниоткуда не торчала, как и пирожные. Она подняла глаза на принца:
— Да, ваше высочество?
— Хочу украсть артефакт. Его хорошо охраняют. И есть нюанс: его нынешнему владельцу когда-то вырвали глаза и вставили огоньки, зелёненькие такие... так вот, он видит ими магию. Если снять охрану без её использования, то, возможно, удастся его не потревожить.
— Хм, а почему не вызвать его и не уничтожить, а потом забрать, что нужно? Он слишком силён? — Сиф, как всегда, хотелось прямого пути.
— Душа моя, в открытом магическом поединке я выстою не то что против него, а и против Дормамму, но зачем тратить энергию и увеличивать шансы проиграть? Мне нужен артефакт и совершенно ни к чему его владелец. Ты поможешь мне?
— Да, мой принц. Когда мы отправляемся?
Локи счастливо вздохнул: Сиф даже не сочла нужным с подозрением выспрашивать, насколько это справедливо и прочее — не то что раньше. Впрочем, она уже понимала, что подозрения постоянно подтверждаются, и всегда можно ждать от Локи наиболее паскудного из возможных вариантов — просто поменялись приоритеты. Точнее, приоритетом стал он сам.
— Нужна подготовка, — принц говорил быстро и чётко, — я рассчитываю, что ты снимешь охрану. Это нежить, но убивается оружием. Для повышения пассивной защиты для тебя готовы доспехи, очень нежитеустойчивые. Также неплохо бы перед предприятием, заранее, принять зелья — они тоже готовы. И поесть, — тут голос Локи приобрёл бархатные, соблазняющие интонации, — я знаю, ты предубеждена к высокой магической кухне, но попробуй, возможно, ты сможешь оценить не только пользу, но и вкус этих блюд, — и принц пригласил леди за стол.
Сиф попробовала всё — и суп из дилтонианской жабы; и буджума, закопчённого на стружке человекоядного дендроида; и пресловутую жареную гадюку, фаршированную глазами глокой куздры. Стоически. Локи смотрел и улыбался.
— Достаточно. Вижу, тебе не нравится. Но Сиф, душенька, как ты уморительно испытываешь отвращение! Возможно, когда-нибудь, не очень скоро, тебе будут интересны всякие извращения; и тогда мы повторим этот опыт. Удовольствие получу не только я, поверь мне... А этот момент ты будешь вспоминать, как забавный и романтический,— тут Локи счёл нужным остановиться, не рассказывая, что кроме насильного кормления есть ещё и воммит, и что и от него тоже получают удовольствие. Решил оставить на потом.
Сиф промолчала, не особо поняв и подумав, что Локи просто сходит с ума от неудовлетворённости, раз возбуждается от зрелища поедания ею всякой дряни. Хорошо хоть кровью не потчует. Но тут ошиблась.
Локи встал и пригласил пройти в спальню — вход в подвалы был там. Проскакивая мимо кровати, Сиф искоса бросила нервный взгляд на неё и тут же услышала тихое восторженное похрюкивание сюзерена. Все шутки, которые явно пришли ему в голову, он милосердно оставил при себе.
Подвал был обширен. Неровный свет факела освещал кованые двери, мимо которых они шли довольно долго. Когда Сиф попыталась свернуть на ближайшем повороте, принц, старавшийся не трогать её, тут же прихватил за одежду и удержал:
— Чёрт, гримуары всё-таки зовут тебя даже оттуда, где заперты. Никогда не ходи сюда одна, — тревожно и недовольно выдохнул он ей на ухо, — нам прямо, бесценная.
Они вошли в большой зал. Локи обернулся, и тяжёлые двери с грохотом закрылись, засовы задвинулись, и на дверях вспыхнули руны, закрывающие проход для кого бы то ни было. Сиф осмотрелась. Факел вырывал из темноты только стойку с доспехами и непонятный предмет мебели, неприятно напоминавший помесь алтаря со столом алхимика.
Локи молча помог ей переодеться в чёрные, как уголь, доспехи с единственным ярким пятном: один из наручей обвивала золотая змейка — такая же, как та, что Сиф носила на руке в виде браслета наложницы. Потом он начал на ходу покрываться чешуёй собственных доспехов, которые как будто вырастали, обливая его тело. Сиф заворожённо наблюдала. К столу он подошёл уже в полном доспехе, в рогатом шлеме псионика, и начал плескать в кубок, стоявший на нём, зелья из колб. Локи довольно долго читал над ним заклинания, иногда начиная петь. Под конец принц зарезал истошно вскрикнувшего чёрного петуха и добавил его крови. Он выпил половину и протянул Сиф. Та со странным чувством посмотрела на поразительно красивую, с аристократическими пальцами, испачканную кровью и несмывающимися рунами руку, протягивающую кубок: