Локи задумался. Тортуга была известным пиратским промыслом планетоидом. «Ну налоги, предположим, они платят. Но не нам. И правда непорядок, есть, над чем поработать».
Рассеянно спросил:
— А везли-то много?
— Да пёс его знает. Но всё застраховано было. Вой поднялся в основном из-за жеребца призового, которого шейху какому-то на Харам переправляли. Он его, вишь, на аукционе купил, а довезти ему не довезли, — Тор бессердечно взгоготнул, съел последнюю канапешку и благодарно взглянул на матушку: — Спасибо, мама. Очень вкусно. Хоть и мало.
Фригг улыбнулась:
— Попросить ещё принести?
Тор счастливо потянулся:
— Да нет, спасибо. Всё равно сейчас ужинать с дружиной иду. Так что, брат, как ты смотришь на небольшой вояж на Тортугу?
Локи постно поджал губы:
— Так, с кондачка, вопросы не решаются. Надо подумать, подготовиться, как следует. Все эти молодческие налёты не по летáм нам, не по статусу, — и удостоился довольного взгляда матери, как бы говорящего «Всё-таки повзрослел!».
С тайным довольством глянул на брата: «Иди, жри, медведь несчастный. А Тортугу мы разъясним, но позже. Пусть дело с жеребцом подзамнётся», — и, поняв, что наказания не будет, матушка внушением ограничится, повеселел.
***
Поздно вечером, беспокоясь, через зеркало связался с управляющим. Вяло спросил:
— Что дела?
И беспокойство тут же обрело форму: уж управляющий-то королевой не был и не мог себе позволить вилять туда-сюда, нагнетая. Поэтому Плутос Бьёрг не стал рассказывать про доходы и расходы, как обычно, а в краткой форме изложил, что у связного деньги не берут и требуют, чтобы заказчик сам за конём явился, собственной персоной, или хотя бы доверенное лицо прислал, потому что разговор есть, и лишние уши и передаточные звенья не нужны.
Локи подумал, побарабанил пальцами по подлокотнику.
— А ты кому заказ делал?
Обычно он в такие подробности не вдавался, а господин Бьёрг дело знал и сюзерена лишний раз не тревожил.
Управляющий вздохнул:
— Так ромалам, они традиционно этот рынок курируют. Лучше них профессионалов нет.
Локи буркнул:
— Профессионалы бы деньги взяли и ничего не спрашивали бы.
Управляющий виновато пожал плечами, а Локи подумал: «Ненавижу, б…дь, ромал!» — но заинтересовался.
84. Настоящая любовь
Ввяжемся, а там посмотрим!
© Наполеон
Идти вечером к жене поостерёгся: присланные бриллианты Сигюн отправила обратно. Молча.
Посланный шпионить фамильяр вернулся в полночь с вестью, что принцесса спокойна и ровна:
— Сейчас спит. С дитём играла. Приятно, что юная Хель видит меня… м-р-р-р… неприятно, что за хвост схватить пытается.
Локи кивал, глядя в темноту за окном, не глядя на сидящую на столе кошку.
— Сигюн чесала меня за ухом. Ласково. Потом одна ходила в музыкальный салон, на рояле играла. Печально, но без надрыва. Потом в постели, дитя на ночь накормив, шоколад с молоком пила, как врач советовал. С фрейлинами ни о чём не разговаривала, даже наперсницу Бергдис отослала. Читала роман исторический новый.
Принц повернулся:
— Какой?
— О войне вашего достославного предка Бёра с тёмными эльфами. Популярен сейчас при дворе.
Локи дёрнул углом рта:
— Не любовный ли?
— Не читала. — Чёрный хвост дёрнулся и недовольно начал возить по документам. — Вся современная литература — дрянь.
Локи усмехнулся: госпожа Мурасаки до того, как стать духом, писала. И писала хорошо. Но была ревнива к коллегам и ни о ком доброго слова не сказала ни разу.
— Хорошо. Я доволен, — холёная, унизанная перстнями рука почесала кошку за ухом.
Та сделала брезгливую, но парадоксально довольную морду и истаяла в воздухе по частям — почти вся уже была в другом измерении, и только благосклонно поджатое ухо да уголок кошачьей улыбки были видны принцу, когда он позвал прислугу и распорядился:
— Асгейру скажите, пусть крови пришлёт, — и, подумав: — И шоколаду горячего с молоком. И роман новый, как его… — пощёлкал пальцами, — про войну с тёмными эльфами.
— «Сияющий меч, отравленный кинжал» господина Ви?