Принцесса же болтала всё беззаботнее, иногда доверительно кладя нежную руку на его запястье и заглядывая в глаза, чтобы убедиться, что они понимают друг друга. Локи благодарил небеса, что на самом деле девушка далека от понимания ситуации, и отвечал искренним, открытым взглядом, полным бескорыстной симпатии и уважения.
— Я знаю, что людям искусства порой требуются покровители, без этого трудно прожить. Я бы помогла, — принцесса помялась, — однако у меня нет денег.
Сказала она это так бесхитростно, что Локи понял — принцесса уже говорит то, о чём промолчала бы, не опои он её, и встряхнулся, став внимательнее. Получалось так себе, Сигюн одним своим присутствием будила в нём зверя. К счастью, ничего не подозревая, она продолжала:
— Но деньги есть у всех этих господ, что присутствовали сегодня на приёме, — и простодушно добавила, — я узнавала. Рада, что вы с наследником нашли общий язык — он богат, щедр... вспыльчив, но добр и порядочен. Лучший выбор.
Локи прикусил губу и ровно спросил:
— Он нравится вам, принцесса?
На что получил сияющий искренностью ответ:
— Нет. Сначала было понравился, но потом я поняла, что он такой же, как ярлы моего отца. Такой же, как почти любой мужчина, — по лицу её пробежала тень, и она поправилась, — то есть, многие из них гораздо хуже.
Неловко улыбнулась и добавила:
— Лучшее из возможного. Всё-таки и артисты не так свободны, как хотелось бы, да? — и вздохнула.
— А чем плохи ярлы вашего батюшки?
— Ах, госпожа Чечилия, я понимаю, что это люди умные, раз достигли своего положения, и в детстве, я помню, находила удовольствие в общении с ними. Но потом всё изменилось. Моё тело и внешность заставляют многих мужчин смотреть на меня, как на животное — и самим уподобляться свиньям.
Дав себе заговорить, принцесса не могла остановиться и с горечью рассказывала, как почувствовала это в первый раз: лет в тринадцать-четырнадцать на одном из праздников, проходя мимо пирующих, заметила, как один из них указывает на неё другому, причём не как-нибудь, а свежеоблизанной, вытащенной из мороженого ложечкой, говоря что-то, и глаза их блестят так же жирно и оловянно, как эта ложка. Они думали, что она не видит и не понимает — а она вдруг всё поняла. Что они говорят и что думают, и испытала отвращение. К этим расставленным слоновьим ногам, разваленным на коленях животам, и к тому, что они считают в порядке вещей так смотреть, думать, говорить, указывать... что она для них красивое мясо. Что быть женщиной в мире мужчин унизительно. Сделать с этим ничего нельзя, надо как-то жить и выполнять свой долг...
Локи скрыл понимающую усмешку, подумав, что, скорее всего, к четырнадцати у принцессы выросла грудь, и сочувственно наклонил голову. Сигюн сухо всхлипнула, но сдержалась и спокойно, с горечью продолжила. Хоть и была она принцессой, но пережила пару нападений, во время которых ей приходилось защищаться, как мужчине. Её не обучали никакой самозащите, но, впадая в ярость (Локи с восторгом подумал, что она не зря происходит из рода ванахеймских ярлов-драконов, славившимся берсерками), она не чувствовала боли и становилась способной... на всякое. Одного из напавших зарезала его собственным кинжалом, но он успел сломать ей нос. Как это случилось — не помнит. В обычном состоянии она не соперник воину. После инцидента её стали хорошо охранять, и общество вокруг стало в основном женским. Кроме того, она поняла, что мужчин следует опасаться, что всегда нужно отслеживать их возможную агрессию, и готовить путь для отступления. А лучше совсем не вступать в контакт без необходимости.
Девичьи влюблённости её миновали — влюбиться в свинью проблематично. Она выяснила, что жизнью сердца жить и получать эмоции гораздо лучше от книг и спектаклей, и увлеклась ими, наверное, несколько более, чем подобает принцессе. Старается себя сдерживать, да...
Локи не удержался и спросил, нравится ли ей жених. Сигюн смутилась:
— Он... красивый. Всего, что делает мужчину противным, в нём нет: бороды и огромного давящего тела, состоящего из небрежно приделанных друг к другу мышц, обросших дурным мясом и жиром. Эти красные лица, хриплые мычащие голоса, эта агрессия из ниоткуда... я понимаю, что они такими рождаются, это химия их тел. Ужасная химия. В нём этого как будто нет, а сила духа — есть. Похож на девочку, но мужчина. Это завораживает... Но я понимаю, что он жесток, лжив... и говорят, он страшный колдун и вампир. Если бы могла, не выходила бы замуж совсем ни за кого.