— Вот в Асгарде полностью запрещена любая археологическая деятельность. Навыкапывают, а потом дипкорпус и армия мучаются, не зная, как зарыть. Лучше не начинать. Закопали — и не трогаем.
Локи, как никто, знал, что накопать всяческого дерьма можно горы. Особенно в Асгарде. И смысл знаков был ему внятен — в этом месте было ответвление к древнейшему, ещё протоэльфийскому капищу богини любви, но разговоры об этом с принцессой в данный момент он считал нежелательными.
— Ваше Высочество, да ведь, если следовать вашей логике, так и любая наука дрянь, — прогудела госпожа Сванхильд, особа весьма бойкая и не упускавшая случая подложить принцу свинью.
И Локи наконец определился.
— Это прозекторская. Я, знаете ли, не чужд науки и прогресса, — гостеприимный жест и улыбка гения медицины кого хошь насторожили бы; знакомые же с нравом Локи фрейлины и вовсе напугались.
Дамы подозрительно оглядывались: холодный яркий свет, неуют кафельных стен и металлического пола со стоком для крови смущал их. Локи оглядел лица придворных гиен и возрадовался — в кои веки они тушевались.
— Рад обществу столь просвещённых особ. У меня как раз для такого случая припасён труп закка. Я сам проведу вскрытие. Очень любопытные рептилоиды, с пятью желудками.
Поражённо молчавшие экскурсантки вдруг начали подпрыгивать и взвизгивать.
— Дамы, что вы! Это всего лишь миньоны. Они будут ассистировать: подавать инструменты и тому подобное, — Локи, уже снявший камзол и оставшийся в штанах и рубашке, привычными движениями облачался в клеёнчатый передник и закатывал рукава.
Миньоны тем временем выкатывали из холодильника массивную тушу закка и водружали на стол для вскрытия. Когда закончили, один миньон, вооружённый молотком, влез на стол и встал рядом с трупом наготове.
Принц, не теряя времени даром, надел резиновые перчатки и вдохновенно взмахнул скальпелем.
Орудуя им, пояснял:
— У закков интереснейшая система усваивания пищи, с помощью симбионтов. Эти падальщики имеют пять желудков потому, что меньшим количеством дрянь, которую они едят, не переварить. Чувствуете, какой отвратительный запах?! А ведь это только первый желудок! Изумительно! Я, признаться, знал всё это только в теории. Истинно восхищён, что имею возможность разделить с вами, дамы, счастье неизведанного.
Дамы молча прикрывались платочками. Взглянув осторожно на принцессу, Локи увидел в её глазах хорошо спрятанную насмешку, и, ободрённый такой реакцией, продолжил потрошить рептилоида, вытаскивая желудок за желудком и складывая в подносимые миньонами кюветы.
— И, обратите внимание! — сейчас будет самое интересное: симбионты, живущие в пятом желудке, до сих пор живы и весьма агрессивны!
И правда, сквозь неразрезанную оболочку, истошно скрипя, пытались прорваться черви с зубами. Миньон бодро поколотил по ним молотком, и шевеление утихло, после чего Локи вскрыл кишащий агонизирующими симбионтами желудок. Раздался глухой стук: одна из фрейлин упала в обморок.
Миноны засуетились, последовательно похлопав пострадавшую по щекам, побрызгав водичкой и натерев виски нашатырём.
Локи был само сочувствие:
— Да как же так-то! В самом начале экскурсии! — и, пощёлкав миньонам пальцами. — Быстрее, быстрее! Пряничков! В них глюкоза, хорошо помогает.
Один из приспешников уже мчался с подносом, позитивно вереща: «Банана!» и предлагая дамам откушать. Глянув на прянички, в обморок упало ещё двое. Принц, сам пощупав пульс и послушав дыхание, огорчённо сообщил:
— Живы, — и обернулся к гвардейцам, — стало быть, здесь оставлять их не будем. Вы трое — отнесите дам наверх и позаботьтесь о них; позовите врача.
И с удовольствием укусил пряничек, вызвав ещё один обморок.
Снимая перчатки, принц удручённо говорил:
— Принцесса, число ваших дуэний редеет на глазах, и это печально. Не ждал, что это будет… так массово. Всё-таки не те нынче придворные дамы пошли, не те! Никакой выдержки!
Озабоченно помолчал и спросил:
— Какое минимальное количество сопровождающих делает моё общество безопасным для вашего доброго имени?