Локи, помолчав, ответил неохотно — видно, ему нравилось происходящее, и вмешиваться он не особенно желал. В голосе принца слышалась парадоксальная смесь довольства и досады:
— Конечно, госпожа Сванхильд. Удостоверяю, что вы и десятник Вильям проводили время в моих покоях одинаково невинно.
Окружающие примолкли, переваривая эту двусмысленность, принц же продолжал:
— Моя невеста просила сменить тему, так давайте сделаем это.
И, обращаясь к Сигюн, с насмешливой нежностью спросил:
— О чём бы вы хотели поговорить, наречённая?
Сигюн замялась. Она всё-таки испытывала неудобство и говорить ни о чём не хотела, а хотела дотерпеть этот цирк до конца. И терпела старательно, но инициативу никакую проявлять не собиралась. Локи, послушав её молчание и вздох, тоже вздохнул:
— Что ж, тогда поговорим о насущном. Я сейчас буду очень откровенен: вижу, что вас смущает род моих занятий. Вы считаете их нечистыми. Нет-нет, не надо отрицать! Я понимаю. Таковы взгляды у вас на родине, так вас учили.
Окружающие заинтригованно примолкли, затаив дыхание, а принц продолжал:
— Я бы поговорил об этом с вами наедине, но такой возможности у меня нет. Впрочем, вряд ли это неприлично… хотя не знаю, как вы ощутите мысль, что мы с вами гораздо ближе, чем кажется вам сейчас.
Принцесса недоверчиво молчала. Локи настойчиво продолжал:
— Сигюн, вы — природный маг-интуит, — дамы ахнули, возмущённо и неверяще, но он не остановился и говорил всё быстрее, — послушайте, вы ведь носите на груди под одеждой, с самого детства, сколько себя помните, сапфир-инклюз с пузырьком воздуха внутри? Так, чтобы он всё время касался голой кожи?
Было возмутившаяся принцесса озадаченно замолчала.
— Понимаю, носите. На серебряной цепочке, да? — в голосе Локи появилась странная горечь. — Обрядов, призванных уничтожить дар, вы, конечно, не помните, но должны помнить, что всё детство и юность камин в вашей спальне топили можжевельником, дроком и орешником. Так?
Сигюн в повисшем молчании судорожно вздохнула, и он расценил это, как согласие.
— Вы легко отличаете правду от лжи… в примитивном варианте, по крайней мере, и с детства угадывали многое, казавшееся вам скорее игрой воображения — может, даже душевной болезнью; но потом поняли, что угадываете верно, и привыкли и к этому, и стали даже полагаться на вроде бы сомнительные догадки.
По ставшему поражённым молчанию понял, что да, и тут угадал.
— Дар. Он был у вас, и успешно подавлен — очевидно, по приказу вашего отца. Сейчас уже не обязательно носить сапфир: восемнадцать-двадцать лет крайний срок, когда можно было хоть что-то вернуть. Признаться, я рад этому — не встречал ни одной колдуньи, не считавшей бы любовь к мужчине кошмарным сном. Они, знаете ли, видят счастье в обретении власти над потусторонними силами. А я хочу, чтобы вы, Сигюн, стали моей женой и матерью моих детей, а не сбежали от меня в дикие горы познавать себя. Но сочувствую, понимая вашу утрату, как, может быть, сами вы её и не понимаете, — принц скорбно помолчал.
И снова заговорил, стремясь закончить, пока дамы не опомнились:
— Но крохотную часть себя утерянной я могу вам вернуть — и заодно это будет способствовать доверию между нами. Вы хотите попробовать? Не бойтесь, фокусов с вызыванием демонов не будет, это не по вашим возможностям. Хотя демона вы почти не испугались — что, кстати, дополнительно уверило меня в догадках насчёт вас.
Локи умолк, гадая, как Сигюн отреагирует, ожидая чего угодно, и облегчённо выдохнул, услышав её глубокий грудной голос:
— Я согласна.
— Тогда снимите сапфир и положите на стол, чтобы он вас не касался.
Послышался шорох вытягиваемой из-под одежды цепочки и лёгкий стук камня по столу, сопровождаемые паническим шепотком госпожи Бергдис:
— Деточка, опомнись, что ты делаешь?!
Локи уже гнал, не останавливаясь:
— Пробудить вас легко. Я не опасаюсь взрыва силы — там уже почти ничего нет. Это будет последним всплеском. Прощальной улыбкой вашей несбывшейся судьбы. Расслабьтесь и сосредоточьтесь — одновременно на мне и на тёплом, как будто золотистом, как вы всегда его ощущали, сиянии в низу живота. Вы думали, что оно есть у всех — откуда было знать, что это не так? Очень хорошо, вы и правда были одарены в высшей степени… Теперь представьте… я не знаю… что вам кажется нежным и прекрасным?
Сигюн онемевшими губами прошептала:
— Цветы, бабочки… первый снег…
— Хорошо, представьте кружащиеся, медленно опускающиеся хлопья… — голос Локи становился всё ниже, от него начинали резонировать хрустальные бокалы на столе.