В этом месте Локи совершенно искренне расчувствовался, а принцесса слегка подавилась и закашлялась.
«Всё-таки маленькая, не привыкла ещё», — с умилением подумал принц и перевёл разговор на более спокойную тему, заговорив об опере, и музыкальный утренник продолжился исполнением женских и мужских арий и дуэтов попеременно.
Локи с удовольствием наблюдал, как всё оживлённее и веселее смотрит Сигюн, и как она искренне радуется времяпровождению, и тут в гостиную вошёл лёгкий на помине братец. Чистенький, наряженный, с праздничным выражением лица. И с мешком. Из красной парчи, расшитой золотом. Судя по очертаниям, там было что-то круглое.
Локи с неудовольствием уставился на брата, а тот на него. В качестве Йольского Деда для Сигюн каждый думал выступить соло.
41. Что в мешочке
«Что в мешочке-то? Всё добришко твоё?»
© фильм «За спичками», один из главных
героев. Вопрос задаётся со
снисходительным презрением.
Сигюн снова вспомнила, что она в неподобающем виде и неподобающем обществе, но вместо смущения испытала гнев — скрытый, однако Локи видел, как дрогнули её брови и поджались губы — и тут же были расслаблены усилием воли. Тор же краску на лице принцессы воспринял знаком девичьего смущения и непосредственной радости при виде подарка. Локи, было собравшийся непринуждённо, по-родственному топить братца, притих, решив, что тот и сам отлично утопится. И был весьма разочарован. На старшего как будто святость снизошла: проникновенно и с тактом испросил прощения за неурочный визит, оправдав его традицией; за то, что за небесной красой Сигюн не увидел сразу, как прекрасна её душа. Причём не льстил, от чистого сердца говорил, и Сигюн верила. Выразил сочувствие её страданиям и пережитому во время путешествия, и одиночеству на новом месте. Принцесса кивала, улыбалась, отвечала — а сама всё посматривала на подарок, и ужас мелькал в прозрачных синих глазах. Тор это уловил и задумчиво перевёл взгляд на брата, очень естественно загораживающего свой мешок. Тот уже успел сползтись и самозавязаться, и сейчас эдак ненавязчиво истаивал, причём в воздухе последней зависла скалящаяся улыбка черепа.
— Брат, неужто ты подарил принцессе дохлого петуха? — внимательно посмотрел, какими взглядами обменялись наречённые, и вкрадчиво, совершенно нехарактерно для себя спросил, — что в мешочке-то?
Сигюн только вздохнула, а Локи не менее вкрадчиво ответил:
— Это личный подарок, — и посмотрел с укоризной.
Тор подумал, помолчал и веско обронил:
— Принцесса, если вы сочли голову Свартменнескера хорошим подарком — значит, всё, что с ним случилось, он заслужил. В этом я не сомневаюсь, видя, как вы чисты и прекрасны, — ещё помолчал, и всё-таки продолжил, хотя слова давались ему с трудом, — если бы вы доверились мне, я бы поступил так же, как брат. Посланник погиб бы — на охоте бывают несчастные случаи. Но я не стал бы шокировать вас… таким подарком. Сожалею, если расстраиваю вас сейчас своим излишним пониманием, но уверяю, что от меня никто не узнает. Впрочем, огласка могла бы навредить только вам. Сколько я знаю брата — он будет вертеться, как свинья на верёвке, и, несмотря на сколь угодно очевидные доказательства, всё-таки отвертится.
И выставил ладонь, пресекая движение и со стороны принцессы, и со стороны Локи:
— Но довольно об этом. Не бойтесь, Сигюн: в мешке не голова. У нас в Асгарде нет традиции дарить их, брат просто оригинален.
Тор скупо усмехнулся и продолжил:
— Я был в Мидгарде, как раз из-за инцидента со Свартменнескером. В Асгарде рабства нет, да и Ванахейме — однако, это не мешало послу покупать и держать рабов, не слишком это афишируя… Устраивая их судьбу после его смерти, я понял, что послу стоило умереть. В рабстве он держал в основном мидгардок, и я позаботился, чтобы они могли вернуться домой и не бедствовали.
Локи, глянув на взволнованное и сочувственное лицо Сигюн, пожалел, что самому ему это и в голову не пришло, и процедил:
— Ну, ты у нас известен склонностью к смертным…
Тор сдержанно ответил:
— Да, я любил смертную. Но сейчас не об этом, — и, обращаясь к Сигюн, — принцесса, в Мидгарде есть зверьки. Они маложивущие, но очень милые, хотя у нас считаются экзотикой. Их держат дома, любят и балуют, и я подумал, что вы будете рады…