Глава 5. Совет.
Совет.
Выскользнула из пещеры бесшумной тенью и спланировала на спинку то ли кресла, то ли трона, на котором сидела Великая Богиня Милосердия. Села так, что со стороны казалось, что она сидит на левом плече Богини. Огляделась, задерживая взгляд на собравшихся за каменным столом. Стол, прямоугольный плоский камень, отполированный тысячелетними ветрами, занимал всю небольшую поляну, уступом нависшую над бурной рекой. Впрочем, оставляя немного места, для строго считанных стульев - камней. Прижимаемым крутым склоном горы, с одной стороны, или расставленными на самом краю речного обрыва. Вот и сиди... Толи камень на тебя свалиться, то ли в речку, бурную и холодную нырнёшь... Уж точно, клевать носом, как это бывает, не будешь...
Все притихли, затаившись, никому не хотелось начинать о неприятном. Кто знает, как воспримет Милосердная. Которая в милости своей бывает такой милосердной, что еле уползаешь... - Хранители! - Строго взглянула на Ирбиса с Архаром Богиня. Ирбис потянулся на обломке скалы, что прикрывал ту расщелину, откуда выскочили визжащие девицы, гонимые страхом и ужасным мышонком. Замотылял роскошным хвостом, отвернул морду, приподняв подбородок: - А чё я? У меня всё хорошо... Вон пусть этот баран рогатый... хи... рога какие огромные... хи... пусть этот баран и рассказывает. Как это он довёл бедных овечек... - Богиня поняла, что Барс в партизаны подался, и сдвинув сурово брови, в упор посмотрела на Архара. Закалённый в бесчисленных турнирных схватках, без тени сомнения бросающийся в самую глубокую пропасть, огромный рогач взмок от пробившего его пота, тонкие, сильные ноги вдруг ослабели и дрожали мелкой дрожью... А сзади непроизвольно сыпались орешки... фу... - Бе... Бе... - пытался начать
- Богиня... Бе... - а глотку перекрывало страхом. Выждав, Богиня махнула рукой Ирбису
- Давай уж ты. Ирбис перестал мотылять хвостом, повернулся в сторону Богини, поиграл когтями:
- Милосердная! Как ты знаешь, идёт гон. Бараны должны сражаться, в ярости всё забывая - Барс сглотнул слюну, наполнившую пасть от воспоминаний той лёгкости добычи, что делала его жизнь приятной:
- А вместо этого, они разбились по парам между собой, прыгают как козлики малоумные, вылизывают друг друга, валяются по пещеркам. Нет, я всегда знал, что они дураки, но тут совсем сдурели. Да, а овцы в кружок соберутся, показывают друг другу копыта, отполированные об камни... Целыми днями полируют, дуры, худющие стали, жрать невозможно... Тьфу! А они рады, хвастаются, кто худее , тьфу... А потом, потом, Богиня, начинают прыгать друг на друга, как будто у них отросли яйца. Ну может и отросли, раз бараны ... - Барс стал приглядываться к огромным яйцам Архара, да они ли это:
- Так понимаю, Богиня, - с горечью закончил Ирбис - приплода не будет... И горы останутся без своей гордости... снежных барсов... Ну, и если честно, то и без этих, одуревших рогачей... А КАК они красивы, когда стоят на краю пропасти, охраняя своих дурочек от нас... - Ирбис отвернулся, что бы никто не заметил набежавшую слезу...
Милосердная почувствовала нетерпение Совы, и обратилась к Бессмертному Даосу:
- Говори, учитель. Даос не торопясь, собираясь с мыслями, начал:
- О, Милосердная... - но перехватив взгляд Богини, направляющий его к Сове, продолжил:
- И ты, Мудрейшая. - Прислушался к шуму реки, ставшим вдруг громким, в наступившей тишине внимательно слушающих:
- Мудрейшая! Я, как тебе ведомо, не сразу распознал причину беды, поразившую спутника хозяйки - Сова усмехнулась, ещё бы... Старый алкаш...
- Но, когда я увидел что и хозяйка... ммм... не совсем обычна, то вспомнил про старинный трактат, тот, что хранится у Дракона Полярной Звезды...
- И как это ты умудрился вспомнить? Поди совпало название любимого вина с названием трактата? - Буркнула, перебивая Сова.
- Мудрейшая, ну не укоряйте меня, я ведь...
- Ладно, ладно, продолжай - Сова поправила перышко на бровях, взъерошенное порывом ветра.
- Да... Вот... О чём я... Вот, и прилетел я к Дракону Полярной Звезды, дабы он разрешил мне почитать тот свиток... А он, алкаш такой, с кувшином терпкого, но в меру крепкого вина, с добавкой сока Персиков Бессмертия... ой... - поперхнулся Даос, закашлялся, махнул рукой: