Рынок занимал длинную и широкую по меркам старого города улицу. В два ряда стояли зеленые прилавки, на них чего только не было. Фрукты, конфеты, засахаренные орехи; куклы, магниты, керамические кружки с видами города; акварели в цветных паспарту, одинаковые до такой степени, что Феликс заподозрил качественную ксерокопию; мед, кожаные сумки, снова фрукты. И везде на вопрос «сколько» звучала одна и та же фраза: либо называлась несопоставимая с сувениром сумма, либо предлагали брать даром. Кто-то шарахался, кто-то пытался торговаться, кто-то просто глазел, ничего не покупая, а кто-то сгребал, не глядя, в сумку все, что попадалось на глаза. Проходя мимо супружеской пары, только что унесшей половину прилавка кукол и ажурных деревянных конструкций, Феликс услышал женский голос: «Все, больше никак. Двадцать килограмм на чемодан. Может, попробовать посылкой?» Муж молча сопел под тяжестью сумок.
Но были и те, кто платил. Они долго приценивались, выбирали из приглянувшихся вещиц одну, без которой уйти было уж совсем немыслимо, после чего выкладывали деньги и уносили коробку с тщательно упакованной безделушкой. Феликс следил за ними краем глаза. Один, обретя желаемое, внезапно пустился бежать, оглядываясь через плечо. Девочка-подросток, купившая стеклянного ангела, дошла до ближайшей лавочки, достала вещицу из коробки, посмотрела сквозь нее на свет – и вдруг запела по-немецки, высоким бесполым голосом, какой можно услышать только по большим праздникам в кафедральном соборе. Молодая пара, овладев миниатюрной моделью астрологических часов, ушли, тесно прижавшись к друг другу. Феликс проследил за ними до переулка. Завернув за угол, они раскрыли зонт, вместе взялись за ручку и не то убежали, не то улетели с такой скоростью, будто их подхватил ураган.
Феликс вернулся к рынку и купил себе хурмы. Один оранжевый плод обошелся ему по цене клубники в середине декабря, но он и не думал торговаться. Прямо у него за спиной оказался фонтанчик, Феликс вымыл свою добычу и съел ее в три укуса. Хурма была невероятно спелой и сладкой.
В конце одного из переулков прозвенел трамвай, Феликс умылся в фонтанчике и пошел на звук. Трамваев в городе было чуть ли не больше, чем машин, они разъезжали буквально повсюду, то и дело ныряя под низкие арки, проскальзывая под домами, как корабли под мостом. На каждой остановке имелась схема городского транспорта, по ней было так же просто рассчитать нужный маршрут, как по карте метро в каком-нибудь мегаполисе. Феликс долго рассматривал цветные линии, наконец выбрал трамвай, который, если верить схеме, шел через весь старый город, пересекая то один мост, то другой, а конечную остановку имел у замка на холме.
Не успел Феликс обернуться от схемы, как из-под очередной арки веселым дельфином вынырнул синий от рекламных картинок трамвай и встал на остановке, как раз четырнадцатый маршрут. Феликс вошел и немедленно столкнулся с кондуктором.
– Юридический факультет! – пробасил кондуктор. – Следующая остановка – Центральный вокзал. Желаете заплатить за проезд?
На Феликса уставились прозрачные серые глаза. На лбу у кондуктора было темное родимое пятно, а передвигался он немного скованно, каждый жест делая всем телом, Феликсу даже почудилось, что он слышит не то скрип, не то хруст.
– Да, – ответил он. – Сколько?
– Билет на сорок минут – десять евро, на два часа – двадцать, – ответил кондуктор. Голос у него был низкий гулкий, словно ветер дул сквозь горлышко кувшина. – Но можно не платить.
Феликс порылся в карманах и набрал как раз пять монет по два евро. На шее у кондуктора висела большая плоская жестянка с прорезью и сумка с билетами двух цветов. Он, как клешней, зажав синюю картонку между большим пальцем и краем ладони, выдал Феликсу билет, принял в плоскую горсть монеты и ловко высыпал их в жестянку. А потом, похрустывая при каждом шаге, направился к кабине вагоновожатого. Феликс переложил шиншилла из капюшона в карман, сел у окна и принялся глазеть на город. Трамвай мчался по улочкам, закладывая лихие виражи на поворотах, и Феликс не сразу заметил, что он не делает остановок, а в салоне, кроме него самого, никого нет. «Видимо, тут остановки по требованию», – подумал Феликс, и в тот же миг трамвай резко затормозил.
– Ваша остановка! – прогудел кондуктор.
– Но ведь сорок минут еще не прошло, – возразил Феликс.
– Билет действителен на все маршруты, – ответил кондуктор. – Еще полчаса. Но эта остановка – ваша.