— Ты что тут делаешь?
— А тебе зачем знать? — отвечает огневичок. — Кто ты такой, чтобы я тебе отчет давал? Убирайся подобру-поздорову, откуда пришел, не то отделаю и тебя так, что своих не узнаешь!
— Ах ты, негодник! Уважать меня разучился? Или не видишь, кто я? Я — черт, господин твой!
— А хоть бы и черт, какая разница! Попробуй-ка, потягайся со мной, посмотрим, кто кого!
— Ладно же, — черт ему на это говорит. — Сам напросился. Но уж ты меня до конца своих дней помнить будешь!
И так он за огневичка взялся — только искры полетели. Тузил его черт тузил, но только огневичок наш как-то вдруг исхитрился — хвать черта за шкирку и говорит:
— Ага, попался! Теперь я — твой господин. Всю жизнь ты бедным людям шеи сворачивал, попробуй-ка теперь, каково быть на их месте.
И хотел уже свернуть черту шею. Понял черт, что с огневичком шутки плохи и стал его упрашивать да уговаривать, дескать, он, черт, все сделает, что огневичок ни попросит, только не губил бы его, а отпустил на волю. Сжалился огневичок:
— Ладно, — говорит, — раз уж так жалобно просишь, отпущу. Но сперва верни мою расписку, которую я тебе дал, когда душу свою тебе прозакладывал. И обещай, нет, лучше поклянись-ка ты, черт, своей бабушкой, что никогда в жизни больше не будешь искушать ни меня, ни других людей, чтобы они продали тебе душу.
Не по нутру черту такое было, но делать нечего: пришлось согласиться, чтобы шею-то не свернули. Вернул он огневичку расписку и поклялся своей родной бабушкой, что никогда в жизни больше не будет искушать людей, чтобы те продали ему душу.
Отпустил огневичок черта.
А черт сразу прыг подальше, чтобы огневичок, чего доброго, снова его не поймал, встал — руки в боки и говорит:
— Вот я и на воле! Я тебе, дурню, расписку-то вернул и клятву дал никогда в жизни никого из людей не искушать, — это верно. Но я не обещал, что не сверну тебе шею, если окажусь на воле! И сейчас ты умрешь, за то что душил меня и хотел мне шею свернуть!
Бросился черт на огневичка, да только тот быстрей оказался, побежал от черта во всю прыть прямиком в лес. Черт за ним. Приметил огневичок в лесу большое старое дерево с дуплом и скорей залез туда. Спрятался от черта. Но весь он в дупле не поместился, пятка снаружи торчать осталась. А так как огневичок весь с головы до ног огнем светился, то и пятка его в темноте ярко сверкала. Увидел черт пятку и живо смекнул, где огневичок прячется.
Подбежал он к старому дереву. А огневичок в дупле услыхал, как черт топочет, и забился поглубже, а потом стал все выше и выше пробираться по пустому внутри стволу. Черт — следом. На самом верху в дереве было еще одно дупло, поменьше, от отсохшего сучка, огневичок и выбрался через него наружу. А дупло сразу же заткнул ветками, чтобы черт через него не вылез. Потом скорей спустился с дерева и большое дупло внизу тоже заткнул. Огневичок ведь колдуном был, вот он и заколдовал дупло крепко-накрепко, так что ни сам черт, ни чертова бабушка, ни вся чертова преисподняя ничего не могли поделать. Запер огневичок черта в старом дереве и пошел своей дорогой.
Сидел черт в дупле и вылезти не мог. Как он ни старался, все было впустую. Долго сидел черт в дупле. Прохожие люди слышали, как он воет и рычит там от злости. Но однажды пришли на гору лесорубы и срубили старое дерево. И тут-то опять вышел черт на волю. Прежде всего он поспешил к себе домой, в преисподнюю, узнать, как там идут дела. А в преисподней пусто было, как в церкви в будний день. Ни единой души грешной не видать и не слыхать. Ведь пока черт сидел в дупле и никто не знал, куда это он подевался, ни одна душа в ад не попала. Чертова бабушка из-за этого так сильно горевала, что померла с горя. Когда же она померла, все грешники, которые еще оставались в преисподней, убежали и попали на небо. И вот стоял черт посреди пустой преисподней один-одинешенек и не знал, как своему горюшку помочь да что бы такое выдумать, чтобы снова наполнить ад грешными душами. Ведь искушать людей ему было нельзя — он же родной бабушкой поклялся, что никогда в жизни больше не будет искушать людей, чтобы они продали ему душу. А как еще заманить их в ад, черт не знал. И так он убивался от горя, что чуть рога об стену не обломал. Но вдруг черт кое-что вспомнил.
Сидеть в дупле ему было очень скучно, и со скуки черт принялся выдумывать всякие штуки. И среди прочих штук выдумал он водку. А теперь черт вспомнил о ней и подумал: водка — то самое средство, с помощью которого я смогу отправить в пекло множество душ!
Не теряя времени, черт отправился в город Нордхаузен. Здесь он устроил винокурню и начал водку гнать и всех людей к ней приваживать. Он и жителям Нордхаузена показал, как надо водку гнать, и посулил им богатства и денег, если они научатся этому ремеслу. А горожане упрашивать себя не заставили, и скоро весь Нордхаузен уже гнал водку и торговал ею по всему свету. С тех самых пор и по сей день слывет Нордхаузен городом, где водки гонят больше всего в мире.