Как черт замышлял, так все и вышло. Выпив немного водки, люди начинали браниться и сквернословить, поминали черта и клялись отдать ему свою душу. И попадали после смерти прямо к нему в лапы. А уж если выпивали поболе, то и вовсе ссорились, дрались, сворачивали друг другу шеи — черту и утруждать себя не приходилось. Раньше, бывало, с большим трудом черт одну душу за несколько дней соблазнял, а теперь они сами, что ни день, так и летели в его сети десятками и сотнями. Года не прошло, как в преисподней тесно стало от грешников, новые души некуда девать стало, пришлось черту пристроить к своему пеклу новые помещения.
Короче говоря, с тех пор как вылез черт из дупла на волю, так и появилась на свете водка. А уж с тех пор как водка появилась, и называют ее по справедливости «чертовым зельем».
Ютеборгский кузнец
ил-был однажды в местечке Ютеборг один кузнец, о котором в народе рассказывают удивительную историю. С малых лет вел он жизнь праведную и примерную — был послушным сыном, соблюдал все заповеди божии. Много странствовал кузнец Петер по свету, много всяких приключений было на его веку. Ремеслом своим он владел в совершенстве и прославился повсюду как искусный мастер, с которым никто не мог сравниться. Только он один знал секреты особого вещества, которым можно было покрыть любые латы, любые доспехи, и тогда делались они непробиваемыми. В свое время поступил он на службу к императору Фридриху Второму, и ходил вместе с ним в поход на Милан и Апулию. Немало добычи досталось ему в тех походах. Когда же император умер, воротился кузнец со всеми своими богатствами восвояси, и зажил обычною жизнью.
Так он жил себе поживал, всякое видывал на своем веку — и хорошее и дурное. Но вот перевалило ему уже за сто лет и сидел он однажды у себя в саду под старинною грушей. Тут подъехал к нему маленький серенький человечек верхом на осле — давний знакомец нашего кузнеца, много раз помогал этот человечек ему в трудные минуты. Попросил человечек подковать осла — выполнил его просьбу кузнец, но платы никакой за свою работу не взял. Тогда сказал человечек кузнецу Петеру, что готов выполнить за это три его самых заветных желания, но посоветовал не спешить, хорошенько подумать, чтобы не забыть самого главного. Поразмыслил кузнец, и попросил человечка сделать так, чтобы всякий, кто заберется на его любимую грушу, не мог бы с нее слезть, покуда сам кузнец того не пожелает — уж больно надоели ему воры, что повадились обирать сад. А поскольку воры и в дом к нему частенько забирались, попросил он еще человечка сделать так, чтобы к нему без разрешения никто не мог зайти, разве что через замочную скважину. Выслушал человечек эти два пожелания, показались они ему не слишком уж умными, и напомнил он кузнецу, что осталось последнее желание — не забудь про самое главное! И сказал тогда кузнец:
— А самое главное, это добрый шнапс, и потому хочу чтобы вот эта бутыль никогда не пустела!
— Ну что ж, твои желания будут исполнены! — проговорил человечек, прикоснулся напоследок к тем кускам железа, что лежали в кузнице, сел на осла и исчез, — в тот же миг все железо превратилось в сверкающее серебро. Так кузнец снова стал богатым и жил себе припеваючи дальше, и все прикладывался к заветной бутыли, в которой был на самом деле не шнапс, а эликсир жизни, только кузнец об этом не знал.
Но вот настал день, и пришла за ним смерть, которая уж и забыла о его существовании. Кузнец вроде даже как-то обрадовался и готов был безо всякого сопротивления идти за ней, только попросил напоследок оказать ему небольшую услугу — набрать груш вон с того дерева, а то, мол, сам он уже никак не может, больно стар стал да слаб. Забралась смерть на дерево, а кузнец и говорит:
— Вот и сиди теперь там! — на самом-то деле он и не собирался еще умирать.
Сидит смерть на дереве, есть-то хочется, вот она и принялась груши поедать, а когда все груши съела, стала от голода саму себя пожирать — вот почему от нее остался теперь только один скелет. А на земле тем временем люди и звери перестали умирать, и пошла от этого полная неразбериха. Подождал-посмотрел кузнец на это и решил, что так дело не пойдет, пошел к смерти и сказал ей, что отпустит ее восвояси, только если она пообещает больше его не трогать.