— Ала, Апониболинаен, возьми с собой Канага и Алама-ап и иди танцевать с доном Карлосом.
Апониболинаен так и сделала, и, в то время как они танцевали, Апонитолау отрубил дону Карлосу голову. Отрубленная голова прыгнула на грудь к Апониболинаен, и Апониболипаен, Канаг и Алама-ап в ужасе бросились бежать, и колючки кустов, через которые они бежали, изорвали всю их одежду.
Скоро гости, пришедшие на саянг, начали расходиться, а тем временем Апониболинаен, которая все бежала и бежала вместе с детьми, увидела, что бегут они по какой-то равнине.
Они пошли к дереву алосип, и сели под ним, и просидели там много дней, потому что очень устали.
— Мне хочется пить, — сказала наконец Апониболинаен.
Вдруг они услышали пение петуха, и Апониболинаен сказала:
— Раз поет петух, значит, недалеко селение. Пойдемте, там мы найдем воду.
Они пошли туда, откуда доносилось петушиное пение, и скоро пришли к селению, ворота которого стерегли молния и гром. Когда Апониболинаен с детьми подошли к селению, молния и гром спали, и они смогли легко войти внутрь. Там они прошли еще немного и оказались у золотой хижины Балбалаоги из Доны, но им было стыдно попросить воды, потому что они были голые, и они пошли в балауа и легли спать.
Пока они спали, Балбалаога увидел их в своей балауа и очень удивился, потому что молния и гром никого не впускали в его селение. Он подумал: "Как могло случиться, что молния и гром позволили этим людям войти? Может быть, это мои родственники?" Балбалаога пошел в балауа, накрыл спящих одеялами и сел ждать, пока они проснутся.
Когда Апониболинаен проснулась и увидела Балбалаогу, она сказала:
— Если ты наш враг, рань только раз, чтобы мы легко залечили рану.
Балбалаога ответил ей:
— Если бы я был враг, я бы убил вас, пока вы спали. Сейчас мы пожуем орех арековой пальмы и узнаем, не родственники ли мы.
Он разрезал орех и дал по кусочку Апониболинаен и ее детям, и все стали жевать, и, когда они выплюнули жвачку, она была у всех как агатовые бусины. Когда Балбалаога это увидел, он повел Апониболинаен с детьми в свой золотой дом и сказал алан, вырастившей его, чтобы та дала им одежду. Они стали есть, а потом пили баси, и алан, которую Балбалаога из Доны звал матерью, сказала, напившись допьяна:
— Балбалаога — твой брат, Апониболинаен, потому что он был детским местом Авига. Его тогда положили на плот, и течение понесло его, и тогда я его подобрала, потому что у меня не было сына и мне некому было оставить свои богатства.
Теперь, когда Балбалаога узнал, что они с Апониболинаен брат и сестра, он спросил ее, почему она и ее дети пришли голые. Апониболинаен ответила:
— Апонитолау отрубил из ревности голову дону Карлосу, голова прыгнула ко мне на грудь, и мы испугались и побежа ли — вот почему мы здесь. Я не знала, что у меня здесь брат.
Голова дона Карлоса все еще висела на груди Апониболи-наен, только ее до этого не было видно, потому что Апониболи-наен закрывала ее руками. Когда она отняла руки и показала голову Балбалаоге, тот сразу снял ее с груди Апониболинаен, и они послали орех арековой пальмы за своими отцом и матерью.
Прибыв в Каоданан, орех сказал Эбанг и Пагбокасану:
— Доброе утро! Меня прислала за вами сестра Балбалаоги.
Эбанг и Пагбокасап очень удивились тому, что у Апониболинаен оказался второй брат. Они позвали Авига и сказали ему:
— Вот орех. Апониболинаен и Балбалаога прислали его за нами из Доны: они хотят нас видеть.
Авиг ответил им:
— Я не верю, что Апониболинаен еще жива, потому что мы давно уже ищем ее и никак не найдем, и я не слышал о месте, которое называется Дона, хотя обошел весь свет.
Они отправились в путь, и орех показывал им дорогу. Скоро они пришли туда, где жил Балбалаога, и изумились, когда увидели большую золотую хижину. Сначала Эбанг и Пагбокасап не поверили, что Балбалаога их сын, и стали жевать с ним орех арековой пальмы. Пожевав, они узнали, что Балбалаога вырос из детского места Авига, и тогда они вошли в хижину.
Эбанг и Пагбокасан взяли Балбалаогу и Апониболинаен к себе в Каоданан и сделали так, что все сокровища, которые алан дала Балбалаоге, тоже перенеслись туда. Они решили, что построят балауа, и позвали всех родственников из других селений и алан, вырастившую Балбалаогу. Когда балауа была построена, все гости отправились по домам, но Балбалаога женился в Као-данене и остался там жить.