— Если он сгорит, тем хуже для него. Я говорил ему, чтобы он уходил.
Когда огонь достиг стены, Рамамбабе пришел в страшное волнение, он старался потушить пламя, но оно быстро уничтожило стену, на защиту которой он так надеялся, а вслед за стеной сгорел и он сам. Его труп превратился в навоз, и рис на участке рос очень хорошо.
С тех пор говорят, что, если на каком-нибудь тави сгорит анкома или мандитра, рис будет хороший, потому что эти змеи — потомки Рамамбабе, который не захотел уйти, когда его звали родители. Если же сгорят какие-нибудь другие животные, хозяин тави, у которого нет могущественных уди, чтобы отогнать духов, заболеет или соберет плохой урожай.
СКАЗКИ О ЖИВОТНЫХ
КАНКАФУТРА
Говорят, давным-давно у Занахари умер один из сыновей и он собрал всех, кто жил на земле, чтобы петь на его похоронах. По приказу Занахари хор начал петь, но некоторые скоро замолчали, их голосов больше не было слышно. Через час только немногие продолжали жалобную песню. Через два часа пение почти совсем смолкло. Через три часа все, кроме канкафутры, охрипли и лишились голоса, и только она одна по-прежнему распевала во все горло. Канкафутра пела весь день и всю ночь, пока Занахари не велел ей перестать. Тогда она попросила у Занахари награду, и он сказал:
— Я доволен тобой. Отныне тебе не придется строить гнездо для своих яиц, как остальным птицам. Ты, наверное, очень устала из-за того, что пела так долго. Ты будешь класть яйца в гнезда других птиц, а чужие яйца уносить или разбивать, чтобы освободить место для своих. Придется теперь другим птицам высиживать твоих птенцов вместо тебя.
Вот, говорят почему, канкафутра не сидит на яйцах, а подкладывает их в гнезда других птиц.
ВИНЦИ И КАНКАФУТРА
Говорят, когда-то винци и канкафутра были друзьями. Однажды канкафутра заболела и попросила своего друга выстирать ее ламбу. Винци согласился. Он пришел на берег реки и развернул ламбу.
— Какая она красивая, какая шелковистая! — воскликнул он, разглядывая ламбу. — С тех пор как я живу на свете, мне ни разу не приходилось видеть такой ламбы. Я ни за что с ней не расстанусь! Возьму и не вернусь больше в деревню, лучше поселюсь здесь на берегу реки.
Канкафутра не могла понять, почему ее друг так долго не возвращается. Она все глаза проглядела, уставившись на тропинку, ведущую к реке, но винци не показывался. «Уж не заболел ли он? — подумала канкафутра. — Не убили ли его? Дамба давно должна была просохнуть. Не пойти ли мне самой посмотреть, что там случилось?»
Пришлось канкафутре лететь к реке. Она опустилась на берег и посмотрела во все стороны; винци сидел не шелохнувшись в красивом красном доме, который он успел себе построить. Канкафутра звала своего друга, но винци не отвечал. Канкафутра проклинала его, но винци даже глазом не моргнул. Он нарядился в роскошную ламбу, которую считал теперь своей, и был страшно горд, что она переливается такими красивыми цветами.
Вот, говорят, почему винци и канкафутра не любят друг друга. С тех пор винци живет на самом берегу реки и не залетает во владения канкафутры.
ТАКАТРА И ВУРУНДУЛУ
Говорят, как-то раз встретились на берегу озера такатра и вурундулу. Такатра искала лягушку к ужину, а вурундулу — мышей на завтрак, потому что такатра уже возвращалась домой, а вурундулу только вышел из дома. Они поздоровались, разговорились и понравились друг другу.
— Как тебя зовут? — спросил вурундулу у такатры.
— Меня зовут Андриатакабуламанана, — ответила такатра. — А тебя как зовут?
— Рабелухатауна, — ответил вурундулу.
Чтобы скрепить дружбу, они решили пообедать друг у друга. Первым устроил обед вурундулу. В назначенный день такатра отправилась к нему в гости. Но у вурундулу не было дома. Он жил в расщелине скалы, где гулял ветер, и вся еда лежала прямо на голых камнях. Такатра дрожала от холода и не могла съесть ни кусочка. Все-таки перед уходом она вежливо попрощалась со своим другом, потому что у нее был добродушный характер. Вурундулу немного проводил ее и вернулся к себе.
Настал день, когда вурундулу должен был прийти в гости к такатре. Как только он явился, такатра с гордостью ввела его в свой теплый дом. Вурундулу уплетал за обе щеки то, что приготовила такатра, и весело болтал. Но в душе он желал ей зла, а не добра, потому что ему очень понравился ее большой теплый дом, и он только и думал о том, как бы остаться в нем навсегда. Обед кончился; такатра, видя, что ее гость засиделся, сказала: