Михал Кузьмич со всем соглашался. Действительно, без лицензии. Участковый — мужик, конечно, свой, и до копчёной стеговрятики большой охотник. Так ведь прознает кто — с проверкой приедут, обоим попадёт! И перед Васей будет неудобно, у них полплемени в деревню за сметаной ходит, да все без документов. «Нет, прав, наверное, друг», — печально думал старик. Ставил на плиту видавший виды алюминиевый чайник и садился с журналом перед телевизором. Мечтая, что вот как весна придёт — поймает мамонтёнка да отвезёт его в зоопарк. Мамонт — это вам не какой-то динозавр! Его сразу признают! И у Михаила Кузьмича наконец-то появится настоящее открытие…
Requiescat in pace. История седьмая - высокотехнологичная
Requiescat in pace («Да упокоится с миром») — латинская фраза, в виде аббревиатуры «RIP» или «R.I.P.» пишется на католических и протестантских надгробиях.
Я проснулся от того, что кто-то с противной настойчивостью комара бубнил мне в ухо. Первая мысль, нашедшая дорогу сквозь остатки дремоты — буянит сосед, пропивший заначку на опохмелку. Сволочь, хотя бы до десяти подождать не мог? Тем более, что я всю ночь пытался реанимировать любимый ноутбук и разбудить меня после такого в восемь утра!.. Убью скотину! Тут сон отступил чуть дальше, и я понял, что голос звучит не сквозь стену, а со стороны комнатной двери. Неужели жена вернулась с дачи? Но электричка приезжает только в одиннадцать! Это пробудило меня окончательно, и я открыл глаза.
Моему взору открылось удивительное зрелище: всё-таки, не каждый день увидишь на столе рядом с ноутбуком черта и ангела, пусть даже ростом всего с ладонь. Черт, увидев, что я проснулся, недовольно поправил чёрный балахон, натянул до ушей шляпу и неторопливо повернулся спиной, демонстрируя большую белую надпись «Линукс — форева». А ангел сверкнула в мою сторону стёклами круглых очков, слегка пошевелила крыльями и невозмутимо продолжила высоким тонким голоском:
— Он честно трудился, он работал не жалея себя. Он отдавал себя близким без остатка, и память о нём вечно останется в наших сердцах!
Тут мне захотелось закрыть глаза обратно. Нет, если бы я услышал это от кого-то другого — мне, наверное, было бы приятно. Но от комплиментов в такой «компании» стало не по себе. Особенно мне не понравились слова про вечную память. «Эй эй эй! Мне ещё рано! Я ещё сына не вырастил и это, как его там, дерево не посадил! Клянусь, если утро закончится хорошо — засажу яблонями все наши родные шесть соток!» — на этой мысли я решительно встал с дивана и сделал шаг в сторону стола.
Ангел от неожиданности запнулась, но тут же невозмутимо продолжила. А чёрт повернулся в мою сторону, взмахнул непонятно откуда взявшейся косой, и сквозь зубы процедил: «Не месай». Меня такое поведение оскорбило. В конце концов, что за отношение к хозяину дома, да еще во время попытки похоронить заживо! Я сделал зверское лицо и шагнул в сторону незваных гостей.
Видимо мои намерения отразились достаточно понятно, потому что ангел тут же прервала свои славословия и торопливо начала объяснять:
— Извините нас, пожалуйста, что мы причинили вам столь серьёзные неудобства, прервав ваш утренний отдых и нарушив ваше уединение. Позвольте представиться: Мики. А это, — она показала на напарника, — Лин. Понимаете, недавно на собрании мистических сил было решено, что и вещи имеют право на воздаяние согласно прижизненному существованию…
Увидев моё ошарашенное лицо Мики поспешила продолжить: «Дело новое, сложное, духов-участников пока очень не хватает. Но мы очень стараемся. Начинали мы с чего попроще: вот я, например, провожала в последний путь флешки. А теперь наша благотворительная программа вовлекает технику посложнее. Если положительные тенденции не изменяться, то через несколько лет мы доберёмся до станков, турбин и прочих продуктов тяжёлой машиностроительной индустрии…» Черту возникшая задержка явно не понравилось. Он повернулся и посмотрел на меня с неприязнью: «Ты можесь не месать? Сейтсяс мы отпоем твоего страдальца и свалим. Продолжай!» — после чего снова встал ко мне спиной.
Но Мики уже было не остановить: она с горячностью начала лекцию, в которой рассказывала о трудностях, с которыми они столкнулись, о всеобщем праве на посмертное воздаяние и об идеологических основах самой идеи помощи вещам. В её речи постоянно проскакивали заумные слова вроде ноосферы, идеального образа вещей Канта, ссылки на Аристотеля… Но я уже не слушал. Так это не ангелы и черти! Так они за ноутбуком! Да не жалко! Пусть отпевают и что там ещё положено! А за компанию хоть телевизор, хоть холодильник с микроволновкой — главное, что не меня! Я не выдержал и облегчённо расхохотался. Лин, который до этого, слушая лекцию Мики начал глядеть на меня как-то сочувственно, теперь посмотрел на меня с откровенной неприязнью: «А ты думал за тобой тсто ли? Да кому ты нужен!»