Количественное преимущество Мельхиоровых Ложек над Вилками было очевидным. Главнокомандующим у них был Мельхиоровый Половник. Но несмотря на численный перевес, они были более смиренны и сговорчивы.
Как только все собирались на сушке, тут же разворачивались военные действия: Вилки пытались выдавить всех остальных с занимаемой территории, при этом Столовые Ложки сопротивлялись, Чайные начинали вздыхать, а Кофейные - жалобно плакать и уговаривать всех остудить свои мельхиоровые головы.
У вилок подстрекателями были две лимонные Вилочки, которые кроме как на выкрики кровожадных лозунгов и накалывание лимонных долек были ни на что не годны.
...За закрытой входной дверью послышались металлическое позвякивание ключей и голоса хозяев. В одно мгновение вся кухонно-мельхиоровая звуковая вакханалия прекратилась.
Кошка, скорбно сидевшая в коридоре на полу, приосанилась, выпрямила и победоносно задрала хвост для приветственного выхода к открывающейся двери и встрече хозяев, после чего величественно прошла на кухню для водружения себя на подоконник. За удовольствием.
НОВОГОДНЯЯ ИСТОРИЯ - 2015.
Кто сказал, что зимой морозы трескучие? Они бывают еще и коварные.
Собрание было непродолжительным и малолюдным. Уборщица тетя Маня, бухгалтер Ирина и выпивший баянист Жорик пытались прийти к консенсусу, где брать елку и как наряжать.
Жорик, как всегда, был креативен и предложил не париться, а нарядить пальму, которая стояла в углу зала клуба в кадке. Кто-то из состоятельных односельчан пару лет назад, уезжая на 'Большую землю', преподнес ее в дар клубу за ненадобностью.
Тетя Маня недоброжелательно хмыкнула и припомнила, что в прошлом году он уже предлагал прикрепить елку к потолку для разнообразия, но тогда его тоже не поддержали, ибо решили, что клуб - это не 'дурдом' и надо все делать 'по-нормальному'.
Жорик хотел, как обычно, психануть, но 'поддатая' заинтересованность в новогоднем действе взяла свое: он подавил вспыхнувшую досаду на непонимание коллег и остался до конца вынесения вердикта.
Было принято решение с 29 на 30 декабря в ночь (для остроты ощущений, что ли, типа чтоб никто не видел...) отправить Жорика с топором в лес за елочкой, затем установить ее в зале сельхозклуба в ведро с песком и позвать детвору для воплощения идеи: по-новогоднему украсить предполагаемую зеленую красавицу.
Решено - сделано. Постоянно хмельной Жорик взял топор и в начале двенадцатого ночи потопал в лес за растением.
Снега было много. Было светло. Настроение у баяниста оставалось забористым.
Дойдя до окраины леса по глубокому снегу, хмельной друг, выбившись из сил в борьбе с высвобождением нетвердых ног из сугробного плена, присел на торчащий из снега огромный, толстый корень векового дерева...
Что было потом - никто не знает.
Его обнаружили утром.
Односельчане стали интересоваться: где же елка? И, соответственно, пошел процесс выяснения: а кто вообще должен был ее принести?
Жорик был мертв. Почему-то в обнимку с огромным деревом, как будто застыл в неравной схватке с исполином. Так его и отпилили с куском дерева...
Кто сказал, что зимой морозы трескучие? Они бывают еще и коварные.
"ЗАВАЛЯЩИЙ" ДЯДЕНЬКА.
Мишка тащился за мамой, ловил языком падающие снежинки, жмурился, потому как снежинки залетали не только в рот, но и в моргающие детские глазули.
Шли они с мамой не быстро, так как снега навалило много и ноги вязли в белоснежной рассыпчатой массе.
Зима. Настоящая. Морозная.
Мама периодически подтягивала сына за руку, тем самым призывая двигаться быстрее. До Нового года оставалось восемь часов. Но надо же было успеть прийти домой и приготовить каких-нибудь вкусняшек.
Проходя мимо двора соседского дома, они услышали кряхтение, покашливание. Калитка со скрипом, тормозя о снег, открылась, и в проем вывалился большой сизый тулуп и потрепанная шапка-ушанка.
Мишка оторопел. Мама изменила траекторию движения, шагнув назад, чтобы не попасть под падающую груду зимней одежды, увлекая за собой сына.
Тулуп с шапкой упали на протоптанную вдоль забора заснеженную дорожку. В упавшей массе мать с сыном узнали соседа, живущего недалеко.
'У него уже Новый год', - пробормотала мама, стараясь побыстрее уйти с места события.
- Мама! Что с ним? - спросил Мишка.
- Да так. Завалился дяденька случайно.
- Мамочка, а почему он завалился? А-а! Знаю! Он просто 'завалящий' дяденька...
КОТ МАРТОВСКИЙ.
Тяжелая дверь скрипнула, приоткрылась, и тут же широкая полоса желто-белого цвета обозначилась на деревянном полу.
Он, крепко спавший, муркнул, приоткрыл глаз, привстал, потянулся и в полусгорбленном, слегка потрепанном состоянии подтянулся к обозначенному месту на полу. Подобрав лапки, присел рядом с ярким дверным просветом, жмурясь и шумно принюхиваясь.
...Окончательно проснувшись, подтащился к двери и выглянул на улицу.
Солнце. Оно висело лимонным кругом, еще не грея, но ярко слепя глаза.
Он вышел на крыльцо и еще раз вскинул правую лапку для принятия подобающей тянущейся позы, как в этот момент откуда-то сверху сорвалась большая, тяжеловесная капля, шлепнула его по носу и, не разбрызгиваясь, отлетела куда-то в сторону.
Кот от неожиданности остолбенел, округлил глаза, и дернулся было обратно в дом. Но шок от соприкосновения с ледяной каплей быстро прошел, и он передумал.
Сев на длинный, слегка комковатый хвост, кот начал вылизывать лапку, не упуская из виду все происходящее на улице.
А со стороны двора доносились писк, кряканье, кудахтанье дворовой 'дичи' и прочей диковатой живности.
Весна!
ШКАТУЛКА.
Это была небольшая деревянная шкатулка, украшенная разноцветной соломкой, в которой хранились колечки, кулончики, цепочки и прочая милая сердцу ювелирная нужность.
Золотое Колечко с красными небольшими рубинчиками цепляло соседей, занимая центровое место в шкатулке, постоянно требуя внимания и оповещая регулярно всех о своей ценности.
- Как оно меня достало, - ворчала Старая Брошь с лазурными камушками.
- Не обращай внимания, - прошептало Потертое Серебряное Кольцо. - Это просто безбашенная молодость.
Колечко встрепенулось:
- Как же, как же! Тут и к колдуну ходить не надо! Я - самое дорогое ювелирное изделие в общей массе!..
...Крышка шкатулки открылась. Рука замерла над ювелирными изделиями. Какое-то время бережно перебирала украшения, подхватила Серебряное Кольцо и разместила на указательном пальце. Затем, медленно перебрав хранившуюся в шкатулке ювелирку, бережно вынула Старую Брошь.
Золотое Колечко еще не успело выйти из состояния шока, понимая, что выбрали не ее, когда крышка закрылась.
...Прошло какое-то время. Небольшая шкатулка опять открылась. Потертое Серебряное Кольцо и Старая Брошь вернулись на свои места.
Золотое Колечко негодовало: