Саба вскипел яростью горца. Был бы в руках у него Калашников, хорошо знакомый ему с армии, он бы ворвался в любую толпу, и стрелял бы беспрерывно и без разбора, пока бы не кончилась амуниция. Организм требовал опохмела. Он поглядел на поверхность бетона. Бутылок там не было. Тоже украли? Вспомнил: он их составил на землю. Он перегнулся через бетон. Бутылки стояли в тени нетронутые. Одна их них, помнил, должна быть полной, а вторую они выпили наполовину. Саба взболтнул одну за другой. Обе — одинаково тяжёленькие, и обе по-фабричному закрытые. Что ж они пили? Из третьей бутылки? Не теряя времени на размышления, он содрал пробку и присосался к обжигающему напитку. После нескольких крупных глотков состояние стало улучшаться, голова прояснилась, вернулись силы.
Никто внимания не обратил на слегка пошатывающегося человека, пробирающегося вдоль столиков с бутылками в опущенных руках. А если кто даже его заметил, то чего же тут необычного: просто один из официантов уносил пустые бутылки, либо, напротив, кому-то нёс полные. И в шумном весёлом полумраке почти невозможно было заметить, что обе бутылки были без пробок, и из них выбулькивал на ковёр ром крепостью в 151 градус. Ром выливался понемногу, и пока бутылки не опустели, Саба прошёлся и там, и сям, как если бы муха полетала в разнообразных направлениях. Большинство посетителей курили, посему на вспышку ещё одной спички никто внимания не обратил. Горящая спичка слетела к полу, и в разных направлениях ресторана помчалось невидимое пламя…
Можно бы на этом и закончить, но читателю покажется любопытным ещё один занимательный факт. После описываемых здесь событий кто-то, болтая по телефону с родственником в Лос-Анджелесе, спросил: А что это там у вас с рестораном «Русская Сказка», много ли погибло при пожаре? «Русская Сказка», говоришь? Да нету здесь такого ресторана. Уж двадцать лет здесь проживаем, а о таком ресторане и не слыхали… Ха-ха! Пожар с жертвами, говоришь?..
Надо же, столько наговорили о ресторане «Русская Сказка», а ресторана такого и нету? Чего только люди не придумают, кто невинно, а кто намеренно. Вот, исходя из таких ситуаций и предаёшься унылой мысли: а стоит ли докапываться до истины? Ведь, думаешь: если обратиться к самому мудрому мудрецу, то он, наверное, сообщит, что между тем, что не случилось, что на самом деле случилось, и что могло бы либо случиться, либо не случиться вообще, нет ни малейшего различия. Но если, всё-таки, не согласиться с мудростью мудрейшего мудреца, нам остаётся только одно — поверить господину Абадонину, который пока, на сегодняшний день остаётся единственным очевидцем того, что приключилось в «Русской Сказке». Конечно, мы ничуть не сомневаемся в том, что существуют и другие очевидцы, и если кто-то из них попадётся, мы непременно его расспросим и тут же поведаем читателю его версию происшедшего.
Да, и ещё: журналист Ноговица, вот уж настырное создание, сумел-таки встретиться с Абадониным. Журналист каким-то образом раздобыл список участников конференции, организованной Патриархом, и посвящённой вечным проблемам объединения религий. Журналист подкараулил Абадонина, когда тот, покидая конференцию, уже устроил себя в лимузине и готов был отправиться в аэропорт, чтоб улететь куда-то туда, о чём даже автору неизвестно.
— Как же так? — спросил Ноговица, всунув голову вглубь лимузина. — Говорят, что какие-то люди в Лос-Анджелесе даже не знали, что в их городе был ресторан «Русская Сказка». И уж тем более не слыхали, что такой ресторан сгорел.
На что Абадонин отвечал:
— Реальность — бесконечная вереница шагов и уровней понимания, и, следовательно, она непостижима.
И пока Ноговица переваривал непростой ответ на простой вопрос, Абадонин, добавил, улыбаясь, как улыбаются ребёнку, который мало что понимает:
— А ресторан в самом деле сгорел. Его сожгло невидимое пламя…
Ах, как было бы замечательно закончить сей долгий нелёгкий труд скотчем с содовой, джином с тоником, семёркой с семёркой, коньячком, а то просто водкой с любой этикеткой, — а там уж, как день покатиться захочет. Чем не лучший повод для праздника — завершить, наконец, работу над тем, чего ещё не было на свете.
И дёрнулась, было, рука к шкафчику, где за зеркальной дверцей стояли высокоградусные напитки. А может, последнюю точку не ставить? И сие творение озаглавить «Роман без последней точки»? Как наш Заплетин: вот он пропустил точку в документе для отца, и жизнь его рванулась в продолжение, в то, какое ему хотелось. А так, получив отказ отца, он оставался бы в России в незавидной роли отказника; власти разослали бы о нём нежелательную информацию по отделам кадров и повсюду, где можно нагадить человеку, пожелавшему стать предателем Родины. И работал бы за мизерную зарплату в качестве дворника, лифтёра, рабочего булочной, кочегара, и находил бы утешение в компании напарников по работе, отказников и диссидентов, и спился бы от жизни сей ничтожной. К тому же, не поставленная точка позволит читателю поразмышлять, кого из описанных героев охватило невидимое пламя, и что это пламя означает.