Мастер Первого Снега приходит обычно ночью, когда весь город спит. Тихонько он переходит через старый изогнутый мостик, и речка тут же подергивается тоненьким прозрачным льдом, и пусть лед, непрочный и хрупкий, растает с первым лучом неяркого ноябрьского солнца – Мастер Первого Снега возвестил Городу о скором приходе зимы.
Осенние ночи коротки, а работы у старика много. Нужно пробежать по всем улицам и взорвать на каждой хлопушку, чтобы улицу припорошило мелкими снежными крупинками, а после взобраться на самую высокую крышу и там бабахнуть хлопушку побольше, украсив красные черепицы белыми узорами. А еще ведь есть деревья, и сточные трубы, и сторожевая будка у моста, и лавочки, и подъезды, и стоящие у парадного входа губернаторского дома кареты, провода и ведро у колодца, памятник старому губернатору и длинная лестница в городском саду.
Всю ночь старается быстрый как ветер Мастер Первого Снега, и если какой-нибудь любопытный выглянет в полночь в окно, то он может увидеть только мелькающие то тут, то там седые пряди его волос, да и то, только если очень приглядится.
Он очень старателен и очень аккуратен, ведь за сотни лет ни разу не заболел и ни разу не забыл о том, что именно сегодня нужно посетить Город.
Утром вы откроете ставни и увидите, что Город за ночь преобразился. Там, где вчера были грязь и лужи, лежит невесомый ковер из снежинок, а в воздухе разлит аромат приближающейся зимы; деревья украшены серебристой пеленой, и откуда-то справа плывет запах горячего хлеба из лавки пекаря.
А Мастер Первого Снега в это время сидит на самом высоком шпиле в Городе и ждет, когда вы выйдете на улицу. И стоит вам сделать первый шаг из теплого дома в этот ослепительно праздничный день, как он взрывает свою последнюю, самую любимую и самую огромную хлопушку, и в снег падают миллионы тысяч разноцветных искорок-огоньков.
Город начинает наполняться людьми, а Мастер, смеясь, спускается вниз и уходит, чтобы вернуться на следующий год. Если вы когда-нибудь окажетесь на улице в ночь первого снега, присмотритесь внимательно – быть может, вам повезет, и вы увидите, как Мастер Первого Снега, озорно улыбнувшись и подмигнув вам, выдернет дно очередной хлопушки.
История четвертая, о волшебном листе и исполнении желаний
Ранним утром крыши Города красивы как никогда.
А чай особенно вкусен, если пить его на рассвете, свесив ноги вниз и глядя на то, как встает из-за пушистых облаков солнце.
А впереди – долгий день в университете, и денег нет, и из маленькой мансарды под самой крышей того и гляди выгонит хозяин, потому что нечем платить.
И идти некуда.
Не за тем уходил из своего обедневшего края и брел сутками за проезжающими мимо обозами в Город, не за тем все детство и отрочество убирал дом священника в обмен на право учиться по его книгам, не для того поступал и поступил в Университет, чтобы сейчас вот так вот на середине бросить все и вернуться в холодную комнату родительского дома, без надежды, без будущего, ни с чем.
Чай особенно вкусен, если пить его на рассвете на крыше, но это последний чай, а на столе почти догорела последняя свеча.
Эрик встал, бережно вымыл кружку, взял книги и вышел из дома.
Вопреки здравому смыслу он решил не ходить сегодня в Университет – зачем, если самое большое через неделю ему все равно придется уехать отсюда? Уж лучше прогуляться напоследок погожим деньком по успевшему стать родным Городу.
Проспект еще только наполнялся людьми, а он брел по направлению к громаде старинного собора, и голову его посещали невеселые мысли.
"Что толку в моей жизни? – думалось ему, – у меня нет денег, нет будущего, нет судьбы и нет никого, кто мог бы мне помочь".
Город просыпался. Растворяли свои двери лавочки, шелестели деревья на бульваре, в окне, освободившемся от ночных ставен, Эрик поймал свое отражение – молодой, с красивыми чертами мужественного лица он был бы похож на принца крови, если бы не потрепанная одежда и какая-то затаенная тоска в глазах.
Дворник вышел на улицу со своей извечной спутницей-метлой и начал сгонять осенние листья в кучу, чтобы потом сжечь; играющий ветер мешал ему и ворошил листву, устраивая на земле импровизированные золотые шуршащие водовороты.
Сегодня Эрику было уже почти все равно, безысходность собственного положения занимала все мысли и он не замечал ничего вокруг.
А меж тем в Город пришла Осень. Прохладный воздух шевелил ставшие по-особенному тонкими на фоне полупрозрачного осеннего неба голые ветви, играл с волосами случайных прохожих и последними цветами на клумбах. Солнце золотило стены и улыбки людей отражались от оставшихся от ночного дождя луж, разбиваясь о звенящую синеву неба.
Эрик брел все дальше и дальше от центральных площадей, и с каждым шагом настроение у него было все хуже и хуже.
– Ну почему бывает так, что одним – все, а другие даже не могут позволить себе купить писчую бумагу? – рассуждал он вслух, – взять к примеру Ганса. Ведь бестолковее его только осел на ярмарке, да и то далеко не факт. Однако же Ганс без проблем закончит Университет и станет уважаемым человеком, врачом, хотя в медицине не смыслит совершенно ничего. А все почему? Потому что отец его держит самый богатый трактир нашего города, в котором оставляют дукаты все, от последнего нищего до господина губернатора.
– Не стоит завидовать Гансу, – произнес внезапно чей-то голос слева. Эрик вздрогнул и обернулся – улица была пуста.
– Наверное, почудилось, – пробормотал он.
– Да нет же, я здесь, – голос раздался совсем рядом, и Эрик непроизвольно посмотрел себе под ноги. Около него вился, гонимый ветром, огромного размера красно-желтый лист непонятного дерева.
-Это ты говоришь со мной? – он все никак не мог поверить своим глазам, – неужели осенний лист может вот так запросто говорить?
-Может, если это такой лист, как я, – ветер порывом отнес лист довольно далеко от юноши, и Эрик рванул следом, поднял его и рассмотрел получше. Лист был довольно большим, с три, а может, и четыре руки взрослого человека, с ярко-красными прожилками в центре, расходящимися по бокам; формой он больше всего напоминал лист клена, если конечно кленовый лист был бы таким огромным и мог бы иметь всего две верхушки вместо четырех.
-Ничего себе, – только и мог промолвить Эрик.
Разглядывая лист, он думал, что сошел с ума. Такая удача – волшебный листок, да такое только в сказках и бывает, только там простым людям вдруг с неба выпадает возможность все изменить, просто так, ничего не отдавая взамен.
– Дерево желаний скрыто от людей, – словно прочел его мысли странный знакомый и будто засветился изнутри мягким красноватым светом, – в старину люди часто искали это дерево, ведь каждый из нас, из волшебных листьев способен исполнить любую человеческую прихоть. Но у людей странные желания – они хотят денег, власти, их глаза застилает жадность и злость, зависть и жестокость, как только человек подходит к нашему дереву, он словно преображается, и легко превращается без всякого волшебства в самое настоящее чудовище. Поэтому наше дерево надежно укрыли боги, дабы никто не нашел его.
– А как же ты оказался в нашем городе? – спросил Эрик.
-Меня принес ветер, ведь ветер гуляет там, где ему захочется и слышит все, о чем говорят вокруг, слышит даже то, что не предназначено ни для чьих ушей. Вот вчера ветер слышал тебя, когда ты сидел вечером на крыше и смотрел на звезды. О чем ты говорил с небом?
Эрику на мгновение стало стыдно.
-О том, как несправедлив мир, о том, как я хотел бы учиться, но у меня больше нет денег даже на мою маленькую каморку и о том, что мне никогда в жизни не везло, в отличии от моих собратьев-студентов.
-Ты не справедлив к своей жизни, – строго сказал ему лист, – и даже не представляешь, насколько тебе повезло и как много на самом деле у тебя есть. Ну да не мне, листу-одногодке, спорить с вечным и мудрым ветром, который перевидел на своем веку сотни таких, как я и тысячи таких, как ты. Ветер решил помочь тебе, да и я не против исполнить твое желание, ведь это безумно грустно – рождаться волшебником и не мочь реализовать свое призвание. Но у тебя есть только одно желание, слышишь? Одно-единственное.