С того вечера братья больше никогда не были врозь. Какие бы испытания не приходили в их жизнь, они всегда помогали друг другу выбраться из любых передряг. И даже смерть не смогла разлучить их надолго.
Данте ощутил боль в ребрах и застонал. Засыпать рядом с толчком было отвратительной идеей, но тащить сюда подушку означало заляпать ее кровавой блевотой, а тащиться в кровать значило заляпать кровавой блевотой ее. Выбор был очевиден. В конце концов через пару дней органы придут в себя, и он будет чувствовать себя как огурчик.
— Ммм, Вердж, — не открывая глаз с улыбкой протянул он. — Мне приснилось, что ты пришел ко мне.
— К сожалению, не приснилось, братец.
Данте раскрыл раза и в изумлении уставился на свое отражение. Понять, что это не галлюцинация на фоне интоксикации демонической кровью можно было только по подозрительно хмурым бровям и бите в чужих руках.
— Бита? — нахмурился тот.
— Я потерял сраный меч, — огрызнулся Верджил своему промаху.
Данте пропустил смешок.
— Посмейся мне еще тут.
Данте не выдержал и заржал, за что сразу же огреб болью по ребрам.
— Карма.
— Я и не против, — проквохал Данте.
Верджил поднялся на ноги и протянул руку брату. Тот неуверенно взялся за нее, боясь рывка, но брат был бережен, поднял его на ноги и помог проковылять к раковине.
— Как ты живешь в этом гадюшнике? — наклоняя младшего к чаше с выщерблинами, трещинами и нестираемым налетом, брезгливо скривился тот.
Данте открутил ржавый вентиль с холодной водой и набрал немного в свободную ладонь.
— Все лучше наружи.
— Да не особо, — Верджил заботливо выкрутил теплый вентиль и забрал волосы младшего, пока тот умывался и полоскал рот.
— Как ты выжил?
— О, эту историю я хотел бы услышать от тебя, — улыбнулся Верджил. — Позже. Давай приводи себя в порядок.
Они в две руки умыли Данте, привели его внешний вид в порядок и вместе доковыляли до кухни.
— А ты точно не мой наркотический глюк? — на всякий случай уточнил Данте, мягко приземлившись на угловой диванчик.
— Глюк не умеет кипятить воду, — самодовольно фыркнул Верджил и включил плиту. — Заклинание? Охренеть! Сколько стоит эта плита?
— Здесь все на заклинаниях. У нас исследовательский центр есть, мы разобрались, как это работает.
— Поэтому тут ютятся?
— Живут, Вердж, — произнес вдруг младший. — Я тут живу.
Верджил перехватил биту и с удивлением уставился на брата.
— Значит, это твой дом?
— Да, Вердж.
— И ты умрешь за него? — вскинул бровь тот.
— Буквально вчера.
Верджил фыркнул.
— Я больше не побегу Вердж. Буду защищать до последнего.
Вместо ответа Верджил нырнул к чашкам, вытащил две, разлил кипяток и протянул одну Данте. Повисла тишина, наполненная лишь им двоим понятным напряженным уютом.
— Вчера познакомился с твоими друзьями, — вдруг признался Верджил.
— Не признали?
— Была одна «Дама»…
— Леди, — поправил Данте.
— Которая почти поняла, но мне удалось запудрить ей мозги. Благо, что я слишком хорошо выучил твои привычки, а в косяках сослался на морфий и близкое знакомство с Яростью. Сильно, кстати, задел?
— Натянул, как на шампур, — фыркнул Данте, делая глоток. — Вот здесь прошло, — он показал на себе линию, тянущуюся от левых нижних ребер до тазовой кости. — Если бы не вцепился ему в глотку, там бы и помер. А так даже док не заподозрил неладного, и нашел лишь пару трещин.
Верджил усмехнулся в кружку. Бесчеловечные эксперименты отца с накачкой их тел демонической кровью принесли свои плоды. Теперь, нализавшись гнилой крови они с братом становились фактически не убиваемыми. Правда, если перебрать, можно в край осатанеть. Тогда свои тоже могли попасть под раздачу. Впрочем, у Верджила с контролем было намного лучше, чем у Данте.
— А в остальном за своего признали. Послушал про тебя много клевых баек. За одно узнал, как обстоят дела с работой и базовыми потребностями.
Данте улыбнулся и обвил теплую кружку ладонями.
— Ты разрешишь мне снова стать Тони? — покачивая кипяток пробубнил Верджил. Данте дернулся и охнул.
— Ты… ты хочешь остаться? Здесь? Со мной?
— Мне некуда идти, — пожал плечами Верджил. — Ты — единственное, что у меня было, но и тебя у меня отняли.
— Эй, — позвал его Данте. — Все в порядке. Я здесь и даже живой, — криво усмехнулся тот.
— А ты можешь доказать мне, что сам не глюк? — вдруг спросил Верджил.
Данте грустно улыбнулся.
— Расскажи мне сказку, Вердж.
Верджил глубоко втянул воздух и залпом выпил свой кипяток.
Во времена, когда врата демонов еще были заперты, а люди населяли почти каждый уголок планеты, в миру ходили особенные. Особенными могли быть не только люди, но и животные и даже некоторые растения.
Особенными называли тех, кто сражались с демонами. Ты можешь спросить:
— Но постой, зачем же они это делали? Врата демонов ведь заперты, опасности нет!
— Все просто. Дело в том, что каждый такой особенный сам по себе был опасностью. Ведь те, кто ведал, под пытками могли дать информацию тем, кто искал. А информация эта ни в коем случае не должна была просочиться до обычных людей. Поэтому, как только особенный появлялся в мире, первое, что он делал, если не убивал себя, — искал себе подобных.
Особенные никогда не собирались в толпы, максимум двое-трое. Они рассказывали друг другу о своих находках: орудиях против демонов, ловушках и заклинаниях; а потом отправлялись своими тропками на борьбу с демонами.
— То есть, особенные знали, где находятся врата и как попасть на ту сторону?
— Да.
— А зачем они сражались с демонами?
— Знаешь. Зная определенные вещи, ты не можешь иначе. Вот ты знаешь, что если не будешь дышать — то умрешь. Одна из причин почему ты дышишь — твое нежелание умирать. Вот и они не могли иначе. Они знали о демонах, о вратах и просто не могли иначе. Если делали иначе — умирали.
Среди особенных были такие, которые пытались выворачивать правила наизнанку. Они пытались договориться с демонами, пытались прислуживать им, пытались убивать людей вместо демонов. Искали свой правильный путь. И однажды, у одного особенного это получилось.
Спустя череду проб и ошибок, с помощью опыта других особенных и собственной работы он нашел свой правильный путь.
— И что же это был за путь?
— Это не был путь убийства демонов. Это не был путь прислуживания. Это не был путь поиска или становления.
— Так что же за путь?
— Он сам стал путем.
— Это как?
— Ну, представь, что ты в лесу. Перед тобой есть тропинка. Ее прокладывали все, кому не лень: животные, люди, лес, ветер, дождь и прочее бесчисленное множество.
— Ну.
— А тут вдруг ты сам стал этим бесчисленным множеством. Ты сам прокладываешь себя.
— Прям, совсем сам?
— Совсем-совсем сам.
— Как хочу?
— Как хочешь.
— И ему больше не нужно было убивать демонов?
— Ему больше не нужно было даже дышать. Ему не нужно было доказывать жизнь, потому что он сам стал жизнью.
— Так он типа стал богом?
— Ну если совсем примитивно, то да, он стал богом.
— А ему не стало скучно?
— Если бы ему стало скучно, он бы сделал так, чтобы ему перестало быть скучно. Более того, он научился испытывать состояния, которые будучи человеком испытывать не умел. Он пробовал и пробовал, искал и наблюдал. Пока в один прекрасный день он не наткнулся на того, кого ожидал увидеть меньше всего на свете.