Весь сеанс он не выходил из купе, жадно наблюдал за каждым фокусом и болел за человека в сером костюме, который уже не казался ему ревизором. Обознался, бывает. И вот Илью Спиридоновича будто за язык дернули.
— Это вы о ком? Это я «плохие люди»? — прищурился Виталик. За словом в карман он не лез и спуску никому не давал.— Выходит, я, «плохие люди», разоблачаем тут разного рода обманы и фокусы, а вы, «хорошие люди», развесили уши, оскорбляете пассажиров и не выполняете своих служебных обязанностей...
— Это чего я не выполняю? — обиделся Илья Спиридонович.
— Чай пора разносить.
— Ну нет! — вскипел Илья Спиридонович.— Чаю я тебе не принесу, в общем вагоне чай не положен. Вот ему принесу два стакана, а тебе — нет.
И ушел наливать чай фокуснику.
В это время дед с чемоданом забыл про свой чемодан и вступился за проводника.
—Ты почему оскорбляешь пожилого человека? —гневно спросил дед и... нарвался на такой фокус, что потом всю дорогу молчал.
—О! Соломенная шляпка! —сказал Виталик.—Ваша очередь подошла... Что это у вас в чемодане? Золотишко? Нет, не золотишко... но я сейчас угадаю. Тарань! Тарань везете в Киев на Сенной базар продавать... нет, не продавать, а спекулировать по три рубля за рыбий хвост. А? Что скажете?
— По два рубля... это все старуха...— прошептал дед, не зная, куда провалиться от стыда.
—Ге-ге-ге! —подобострастно загегекала фигура наверху.— А как вы догадались, что у него в чемодане тарань? Возьмем с собой в ресторан, с пивом попьем!
—А в самом деле, как я догадался? —притворно удивился Виталик и вопросительно посмотрел на фокусника.
Тот пожал плечами.
— Не велик фокус, а вы даже не догадываетесь. Пахнет потому что. Таранью пахнет.
— У меня насморк,— не на шутку разозлился фокусник.— Прежде чем вы за мой счет пойдете в ресторан, я покажу еще один фокус. Последний. Кстати, где это мы стоим?
— Мы едем,— ответил Илья Спиридонович, входя в купе с двумя стаканами чая.
— Вы уверены?
Внезапно все почувствовали, что вагон как-то странно стоит — только что тряслись и ехали, и вдруг тихо стоим... Пассажиры бросились к окнам. Илья Спиридонович побежал в тамбур, открыл тяжелую дверь и выглянул... тринадцатый вагой одиноко стоял в глухой степи, а рядом под насыпью паслась коза, освещенная луной и привязанная к колу. Илья Спиридонович не мог попять, куда подевался «Черноморец».
— Нас отцепили! Мы отстали от поезда! — заголосили пассажиры.
— Вы уверены? — спросил фокусник.
— Мы стоим... или мы едем?
Как в дурном сне, вагой опять поехал. Илья Спиридонович, как дурак, с двумя стаканами чая выглядывал из тамбура, а на него с удивлением смотрела коза.
«Нас опять прицепили,— подумал Илья Спиридонович.
Надо пойти доложить начальнику поезда...»
— Мы едем, едем,— успокаивал всех фокусник.
— Однако, не очень приятные фокусы,— сказал кто-то, и пассажиры, поглядывая в окна, разошлись но своим местам. «Черноморец» продолжал свой путь в полном составе.
— Не понимаю... Это вы сделали? — сердито спросил Виталик.— Как вы это сделали?
Фокусник насмешливо улыбался.
— Я проиграл,— нетерпеливо признал Виталик, забрал у жены сумку, вытащил кошелек и забросил его фигуре на верхнюю полку.— Здесь на всех хватит. Все идут в ресторан! Все идут, куда хотят! Все! Без нас. Татьяна, тебя это тоже касается,— и он вытолкал всех из купе.
В ресторан, кроме развеселившейся фигуры, никто идти не захотел, все прислушивались к разговору в купе.
— Вы кто? Вы где работаете? — спрашивал Виталик.— Это невозможно... то, что вы сделали.
— Я заведую клубом в деревне Заврань.
— Это не имеет значения! Я, например, физик-теоретик, но что с того? Как вы отцепили и прицепили вагон?
— Не знаю. Не могу объяснить.
— Ох, уж... Вот народ! В науке любой эксперимент должен быть повторен, а у вас «не знаю, не могу объяснить...» Припомните хотя бы свои ощущения, когда вы отцепляли вагон.
— Ну... мне очень хотелось поставить вас на место.
— Поставьте еще раз!
— Уже расхотелось.
— Раньше с вами что-то подобное случалось?
— Нет... не припомню.
— Расхотелось, не припомню...— передразнил Виталик. Ладно, и без вас обойдусь. Главное, я теперь убедился, что такие фокусы в принципе возможны.
Фокусник насупился и ответил:
— А ты в своей физике далеко пойдешь.
— Обязательно. И начну с того, что теоретически объясню этот ваш феномен с вагоном.
— Шустрый чижик,—сказал фокусник.—А когда начнут шить тебе какую-нибудь лженауку и увольнять но профессиональной непригодности — что тогда запоешь?